Книга Человек без тени, страница 84 – Кеннет Дун

– Я вылетел сразу, как только получил звонок от леди Хэйр, – взволнованно сообщил он после того, как мы представились. – Как оказалось, моему отцу уже звонили из полиции Лос-Анджелеса, он был в ярости из-за того, что этот Гуч выдавал себя за моего старшего брата. Конечно, мы не то чтобы гордимся Хьюго, но наглость этого актеришки превзошла все мыслимые пределы.

Я достал фотографию из кармана и протянул ее Спенли-Эвертону.

– Да, это Лайла, – печально кивнул он. – Старше, чем я помню, она убежала из дома совсем юной девчонкой, но это определенно она. Сестра всегда была немного… дурочкой, но настоящей красавицей. Родители хотели побыстрее ее выдать замуж за хорошего человека, который бы о ней позаботился, но, к сожалению, не успели.

– Сейчас она сильно изменилась, – предупредил я. – Годы ее не пощадили, к тому же… она была больна. Ментально. Это накладывает отпечаток. Да и смерть никого не красит.

– Понимаю. Наш дядя, младший брат матери, однажды вдруг начал бродить по своему дому и прятать запонки в супнице. За считанные месяцы он из пышущего здоровьем эсквайра превратился в дряхлого старика, а ему тогда еще не было и шестидесяти. Пришлось сдать его в лечебницу.

– В защиту Колина Гуча хочу сказать, что он не отослал вашу сестру в заведение, а заботился о ней до самой смерти. Она не страдала. В последние месяцы жизни леди Карлайл считала, что снова оказалась в детстве, часто вспоминала маму и некую Фанни.

– Ее гувернантка, – подтвердил Питер Спенли-Эвертон.

Потом он упрямо мотнул головой, прогоняя сентиментальные воспоминания.

– Еще бы этот Гуч бросил ее, он неплохо поживился на наших фамильных драгоценностях. Мои знакомые рассказывали, что несколько лет назад видели их обоих в Венеции, они сорили деньгами. Я думал съездить повидать сестру, но отец строго запретил даже упоминать имя Лайлы и особенно этого ее… мужа.

Я размышлял о том, насколько пошатнется душевное здоровье графа Болтона, если станет известно, что его дочь принимала участие в одном из крупнейших ограблений банка на севере США.

– Я собираюсь поехать в полицейское управление, а потом на официальное опознание, – сообщил Питер. – Вы не проводите меня?

Наверное я мог бы оказать Спенли-Эвертону подобную услугу, хотя сейчас мне отчаянно хотелось спать. Я взглянул на Аманду и обнаружил, что она внимательно изучает фотографию Карлайл, оставленную ее братом на столике. Потом он взяла снимок в руки и поднесла к глазам, надев очки.

Легкий калифорнийский загар будто испарился с ее лица, оно стало совершенно белым.

– Это ожерелье. Откуда оно у Карлайл? – спросила она, передавая снимок Питеру.

– Не знаю, – задумчиво протянул он. – Не думаю, что помню его на матери или бабушке. Но я редко обращаю внимание на драгоценности.

– Когда Карлайл и Гуч сбежали из Англии? – отрывисто спросила Аманда.

– В начале тридцатых. Во всяком случае это точно было за несколько лет перед войной. Они уехали на Французскую Ривьеру, там отец пытался выследить сестру с помощью нанятых детективов, но узнал, что они с Гучем успели обвенчаться.

Аманда снова взяла фотографию и впилась в нее взглядом.

– Можно я заберу снимок? На время.

Питер растерянно взглянул на меня.

– Я взял его из номера Карлайл, так что формально он принадлежит мистеру Спенли-Эвертону. Правда, полиция об этом пока не знает. Но, думаю, ему решать.