Онлайн книга «Повесть о старых женщинах»
|
На следующий день Ширак вернулся домой в неурочный час, постучал в кухонную дверь и сказал: — Я должен предупредить вас, что съезжаю. — Почему? — отрывисто спросила она. Софья замешивала тесто для картофельного пудинга. Ее картофельные пудинги были излюбленным блюдом жильцов. — Моя газета закрылась! — объяснил Ширак. — Вот оно что! — задумчиво сказала она, не глядя в его сторону. — Но это не причина, чтобы съезжать. — Теперь, — ответил Ширак, — эта комната мне не по средствам. Нечего и говорить, что, закрыв газету, редактор оказался некредитоспособным. Мне не выплатили месячное жалованье. Так что придется мне съехать. — Нет! — сказала Софья. — Заплатите, когда будут деньги. Ширак покачал головой: — Я не намерен воспользоваться вашей любезностью. — У вас совсем нет денег? — резко спросила Софья. — Совсем нет, — ответил он. — Прямо беда! — Значит, вам придется брать у кого-то в долг. — Да, но не у вас! Только не у вас! — Право, Ширак, — проникновенно воскликнула Софья, — будьте же разумны! — И все-таки я настаиваю! — решительно ответил он. — Ну нет! — угрожающе произнесла Софья. — Не бывать этому! Поняли вы меня? Вы остаетесь. И заплатите, когда сможете. Иначе мы с вами поссоримся. Вы что же, считаете, что я буду терпеть ваши ребячества? Из-за того, что вчера вы разозлились… — Не в том дело, — запротестовал Ширак. — Поймите, не в том дело… Это Софья, конечно, и сама понимала. — Суть в том, что я не могу себе позволить… — Хватит! — властно перебила его Софья и уже более мягким тоном добавила: — А как дела у Карлье? Он тоже прогорел? — Ну, у него деньги есть, — с меланхолической завистью ответил Ширак. — У вас тоже будут, — сказала она. — Вы остаетесь… по крайней мере, до Рождества. Иначе мы поссоримся. Договорились? Она говорила уже мягче. — Вы так добры! — уступил Ширак. — Я не могу с вами ссориться. Но мне больно соглашаться на… — Ах! — взорвалась она, и в ее голосе зазвучали плебейские ноты. — Вот вы где у меня сидите с вашей дурацкой гордостью! И это, по-вашему, дружба? А теперь — марш отсюда. Нечего здесь торчать — так я никогда не управлюсь с пудингом. IV Всего через три дня Шираку удивительно посчастливилось — он нашел другое место, притом в «Журналь де Деба»{86}. Место это устроили ему пруссаки. Второй по известности croniqueur[44]своего времени, прославленный Пайенвиль, простудился и умер от воспаления легких. Снова похолодало, в Обервилье{87} солдаты замерзали до смерти. Место Пайенвиля занял другой человек, а его должность была предложена Шираку. С нескрываемой гордостью он сообщил Софье о своей удаче. — Ах уж эта ваша улыбка! — раздраженно сказала она. — Никто не может вам отказать! Софья вела себя так, словно Ширак ей отвратителен. Она помыкала им. Однако перед соседями по квартире Ширак — ныне член редакции «Журналь де Деба» — с комическим простодушием напускал на себя важность. В тот же день Карлье сообщил Софье, что съезжает. Карлье был сравнительно богат, но привычки, которые позволили ему добиться независимого положения в ненадежном журналистском деле, теперь, когда он ничего не зарабатывал, не давали ему тратить ни на грош больше, чем было абсолютно необходимо. Он решил объединить усилия со своей овдовевшей сестрой, которая умела экономить, как это умеют только во Франции, и питалась одной загодя запасенной картошкой и вином. |