Книга Повесть о старых женщинах, страница 291 – Арнольд Беннет

После долгого разговора Констанция, думавшая совсем о другом, сказала:

— Оно, наверное, завалялось на почте.

— Письмо от Сирила? Ну конечно! Знала бы ты, как работает почта во Франции.

Потом, повздыхав, сестры решили не горевать из-за наступившего кризиса.

То был действительно кризис, и притом бурный. Целый день им была пропитана атмосфера всего дома. Констанция встала с постели и сумела дойти до гостиной, где был накрыт стол. А когда Софья, проведя некоторое время в своей комнате, спустилась вниз и увидела, что чай подан, Констанция прошептала:

— Она предупредила, что увольняется. А в воскресенье берет выходной.

— Что она сказала?

— Ничего особенного, — неопределенно ответила Констанция, скрыв от Софьи, что Эми распространялась насчет избытка хозяев в доме. — В конце концов ничего страшного. С ней все будет благополучно. У нее отложены приличные деньги и есть друзья.

— Но как глупо с ее стороны отказываться от такого прекрасного места!

— Это ей все равно, — сказала Констанция, уязвленная предательством Эми. — Коли вбила себе что-то в голову, все остальное ей безразлично. Я всегда знала, что у нее нет ни капли здравого смысла.

— Так вы уходите, Эми? — спросила вечером Софья, когда Эми проходила через нижнюю гостиную по дороге в свою комнату. Констанция уже легла.

— Ухожу, мэм, — подтвердила Эми.

В ее тоне не было грубости, но ответила она твердо. Очевидно, положение ее не волновало.

— Извини, что мне пришлось сегодня утром сделать тебе замечание, — дружелюбно сказала Софья, которой, несмотря ни на что, был приятен тон служанки. — Но ты, я думаю, понимаешь, что у меня были для этого основания.

— Я все обдумала, мэм, — величественно сказала Эми, — и поняла, что мне нужно уйти.

Наступило молчание.

— Ну, тебе виднее… Спокойной ночи, Эми.

— Спокойной ночи, мэм.

«Она женщина приличная, — подумала Софья, — но удерживать ее бесполезно».

Сестры столкнулись с тем, что у Констанции остался месяц на поиски новой служанки, что новую служанку еще предстоит обучать и что это легко может закончиться катастрофой. И Констанцию и Эми до глубины души огорчало, что связь между ними, существовавшая с семидесятых годов, должна прерваться. Но обе были уверены, что альтернативы нет. Посторонним просто было сказано, что от миссис Пови уходит служанка. Посторонние просто прочли в «Сигнале» объявление миссис Пови о том, что ей требуется прислуга. Посторонние не могли читать в чужих сердцах. Некоторые представители молодого поколения даже с видом превосходства поговаривали, что у старомодных особ вроде миссис Пови одни служанки на уме и т. д. и т. д.

— Пришло письмо? — весело спросила Софья у Констанции, войдя на следующее утро в ее спальную.

Констанция только головой покачала. Она была очень угнетена. У Софьи мигом испортилось настроение. Противница неискреннего оптимизма, она ничего не сказала. В противном случае она бы заметила: «Может быть, почтальон принесет письмо после обеда». В доме царил мрак. Констанции все сильнее казалось, что «век вывихнул сустав»^{98} и что жить не стоит, поскольку Эми собирается уходить, а Сирил ею «пренебрег». Даже присутствие сестры не утешало Констанцию. Стоило Софье выйти из комнаты, как начался приступ ишиаса, притом весьма жестокий. Констанцию это огорчило, и даже не из-за боли, а из-за того, что она только что без всякого притворства уверяла Софью, что у нее ничего не болит — правда, Софью она убедила не до конца. Однако теперь было совершенно необходимо, чтобы Констанция встала, как обычно. Ведь она уже сказала Софье, что встанет. Кроме того, впереди — колоссальное предприятие, поиски новой служанки. Все одно к одному. Что, если Сирил опасно болен и не может писать? Что, если с ним что-то случилось? Что, если она никогда не найдет прислуги?