Книга Опаловая змея, страница 106 – Фергюс Хьюм

– Это ложь, – хрипло сказал Джессоп, уже достаточно трезвый.

– Конечно, и, возможно, то, что человек, похожий на вас, пытался получить некоторые драгоценности от адвоката по имени Пэш, тоже ложь…

Тут капитан потерял самообладание, которое он отчаянно пытался сохранить, и поднялся на ноги, бледный и внезапно осунувшийся.

– Кто вы? – крикнул он. – Кто вы?!

– Разве в ордере не написано? – ничуть не смутившись, ответил его собеседник. – Меня зовут Билли Херд. Я детектив, расследующий дело об убийстве Нормана. И я давно вас ищу, мистер Джессоп.

– Я ничего об этом не знаю.

– Знаете, знаете, так что садитесь и рассказывайте.

– Я проломлю вам голову! – закричал капитан, размахивая своими огромными кулаками.

– Попробуйте. – Херд поднял револьвер, но остался сидеть. – Рискните получить пулю в лоб. Фу, не будьте же дураком. Я стараюсь сделать все как можно проще. Поднимете шум, и я сдам вас полиции. Ночь в деревенской тюрьме охладит вам кровь. Садитесь, говорю вам.

Матрос оскалил зубы, как рычащая собака, и, казалось, собирался ударить сидящего сыщика, но внезапно передумал, прекрасно видя, в какой опасности находится, упал в кресло и, закрыв лицо руками, громко застонал. Херд убрал револьвер.

– Так‐то лучше, – любезно сказал он. – Выпейте немного рома и расскажите мне все, что знаете.

– Я невиновен, – простонал Джессоп.

– Каждый человек невиновен, пока его не осудит суд присяжных, – спокойно ответил Билли. – Считайте меня присяжным, и я рассмотрю ваше дело, когда все выслушаю. Вы невиновны в обоих убийствах?

– Леди Рейчел покончила с собой, – сказал Джарви, поднимая осунувшееся лицо. – Да, такое мое мнение, сэр. А что касается смерти Крила в Лондоне, то я его не трогал, клянусь, не трогал.

– Но вы видели его в тот вечер?

– Как вы можете это доказать?

– Очень просто. Норман – или Крил, если вам больше нравится его старое имя – незадолго до смерти отвез Пэшу на хранение кое‐какие драгоценности. Вы предъявили Пэшу бумагу, несомненно, написанную и подписанную стариком, в которой говорилось, что драгоценности должны быть переданы предъявителю. Итак, Крил не мог написать эту записку до того, как отнес драгоценности Пэшу, а значит, вы должны были встретиться с ним в те несколько часов между его визитом к Пэшу и смертью.

Это было доказано совершенно ясно, и Джессопу нечего было возразить.

– Я оставил его вполне живым и здоровым, – заявил капитан.

– В подвале на Гвинн-стрит?

– Да, в подвале, – признался Джарви.

– В котором часу?

– Примерно в половине девятого – скажем, между восемью и девятью.

– Ну, и что между вами произошло? – спросил Херд, спокойно покуривая.

Моряк заломил свои большие руки и застонал, а потом уронил голову на стол и зарыдал, прерывисто и хрипло выкрикивая слова.

– Мне конец, – выдохнул он. – Если бы я знал, что это произойдет… Нет… Мне не жаль. Это был сплошной кошмар. С тех пор как я заложил эту брошь…

– Значит, вы заложили брошь в Стоули?

Джессоп сел и вытер глаза.

– Да, я. Но я надвинул фуражку на глаза и застегнул бушлат. Никогда бы не подумал, что старина Тинкер меня запомнит.

– Не слишком ли опрометчиво с вашей стороны было заложить брошь в таком месте, где вас хорошо знали?

– Тогда меня не особенно хорошо знали. Я только заезжал туда время от времени, а потом уходил в плавание. Старина Тинкер видел меня пару раз, а потом я надел фуражку и… – Сильно потрясенный, шкипер начал повторяться, и Херд прервал его.