Книга Тайна старого морга, страница 134 – Стелла Даффи, Найо Марш

Однако сейчас меня действительно вызвали в Окленд. Я отправлюсь пароходом до Веллингтона, где мне предстоят встречи в парламенте, чтобы я мог поделиться добытой информацией, а также в связи с иными делами, о которых я тебе, старина, даже не могу рассказать. Оттуда по железной дороге я через весь остров поеду в Окленд. Этого путешествия я даже жду: извилистый маршрут обещает сделать поездку незабываемой. Об этом я распространяться не стану, ибо всем причастным полагается считать: лондонский сыщик безвылазно сидел в Окленде с самого приезда. Вот я и еду в Окленд, будто моя нога никогда и не ступала на землю Маунт-Сигер. С моей стороны это прямо-таки выходка в духе шекспировского Пака.

Остаюсь навеки твой друг Аллейн.

П.С. Напомни мне написать тебе о санитаре, возящем каталку в одно холодное помещение. Я не вправе его называть, однако не сомневаюсь, что ты легко представишь себе жизнелюбивого старика, жилистого и сильного, способного осушить полбочки лимонного пива в любое время суток, но который после глотка спирта, добавленного в шанди, превращается сперва в болтливого дурачка, а потом в храпящего соню, облегчая тем самым древнейшую из плутовских афер – подмену тел».

* * *

Промокнув чернила с помощью пресс-папье, Аллейн аккуратно вложил листок в конверт. Адресовав письмо Фоксу, детектив отложил послание, жалея, что не может написать подробнее. Он знал, что верный компаньон по раскрытию преступлений заинтересуется решением Поусетта переметнуться к врагу, хотя изначально тот записывался в армию с не меньшим энтузиазмом, чем его товарищи. Фокс будет озадачен и вместе с тем заинтригован уверенностью Поусетта в том, что война – пустое занятие и страшное зло и для ее прекращения любые средства хороши. Фокс объявил бы себя неспособным разобраться в романтических хитросплетениях, но Аллейн остался бы благодарен своему конфиденту за сочувственное отношение к молодому Сидни Брауну. Несомненно, Фокс куда флегматичнее отнесся бы к преступлению юноши и необходимости сурового наказания, теперь уже неотвратимого, и Аллейн приветствовал бы эту флегму.

Он взял чистый лист, написал вверху: «Новая Зеландия», – поставил дату и начал: «Моя дорогая Трой!..»

Ему хотелось рассказать о подземных пещерах и светящихся личинках, о золотом рассвете два дня назад, когда уже казалось, что ночь никогда не кончится, о величественном сиянии горных пиков, бальзамом пролившемся на истерзанную душу. Ему хотелось написать о влюбленных парах, чья любовь показалась ему странной, чрезмерной и глупой, однако в душе сыщик знал, что любовь бывает всякой – и чрезмерной, и глупой, и много еще какой. Ему хотелось поведать об этом своей дорогой Трой.

Посидев, Аллейн отложил перо. Он напишет жене из Окленда.

Когда из нескольких глав и черновых набросков Н. Марш мне предложили сделать целый роман, я осталась польщена и обескуражена. Конечно, эта книга создавалась отнюдь не в одиночку: спасибо великодушным и благосклонно настроенным редакторам Дэвиду Брауну и Джорджи Котери и коллективу «Харпер-Коллинз» за горячую поддержку на протяжении всего процесса. Спасибо фонду «Найо Марш Эстейт», доверившему нам осуществление этого проекта через семьдесят с лишним лет после того, как он по каким-то причинам был заброшен. Огромная благодарность «Крайстчерч», особенно Маргарет Суит и Линн Холланд, которые возили меня по Новой Зеландии и показали реку и горы – уенуа, ауа, маунга – с целью погрузить в обстановку, в которой разворачивается сюжет. Спасибо Брюсу Хардингу за весьма полезное предложение перечитать рассказы Фрэнка Сарджсона и «Пистолет в моей руке» Гордона Слеттера, дабы уловить обороты и привычные фразы времен моего папы и его друзей по Риверсайдской академии. Я высоко ценю неизменную поддержку моего агента Стефани Кэбот, моей дорогой Шелли Сайлас и коллектива «Фан Паласес». Я очень благодарна Лорен Хендерсон и Ребекке Ченс за ценнейшие подсказки и информацию о ранних набросках романа. Я в долгу перед Маргарет Льюис как за биографию Найо Марш, так и за энтузиазм по поводу данного проекта. Ароха нуи друзьям и родственникам в «Фейсбуке», редакторам и архивистам, которые охотно отвечали на вопросы о природе, именах, те рео ^[16]маори, а также подсказывали выражения, которые на самом деле употребляли наши дедушки и бабушки (а не те, что застряли в детской памяти).