Онлайн книга «Канатная танцовщица»
|
За занавеской стояла кровать, а на кровати смутно вырисовывалась человеческая фигура. Это было так неожиданно, что Доротея едва устояла на ногах. Пальцы ее невольно разжались – и занавеска выскользнула из рук. Вебстер подхватил занавеску и так порывисто бросился к лежавшему, точно собирался его встряхнуть, но вовремя спохватился и опустил руки, не коснувшись кровати. Лежавшему на кровати можно было дать лет шестьдесят, если бы не страшная сухая бледность кожи, не вяжущаяся ни с каким возрастом. Нос его заострился, глаза ввалились, на голом черепе не было ни волос, ни бровей, ни ресниц. Он был так худ, что на лбу и скулах кожа едва прикрывала скелет, а на левой руке не хватало одного пальца, на месте которого осталась борозда, доходящая до середины ладони. Все совпадало с письмом. Черный суконный кафтан, почти съеденный молью, зеленые шелковые брюки и жилет облегали его высохшее миниатюрное тело. – Умер, – сказал кто-то вполголоса. Чтобы не осталось никаких сомнений, надо было наклониться и выслушать сердце. Но к лежавшему страшно было прикоснуться: что, если он рассыплется в прах? Да и к чему такие опыты: разве можно сомневаться в смерти мертвеца. Деларю взял Доротею под руку, вполголоса умоляя ее: – Оставьте. Уйдем. Это нас не касается. Выручил Эррингтон. Он вынул карманное зеркальце и приложил его к губам лежащего. Прошла долгая, томительная минута. И вдруг зеркальце чуть-чуть помутнело. – Жив… Ноги нотариуса подкосились, и он сел на край постели, испуганно бормоча: – Грех. Сатанинское дело. Уйдем. Все переглянулись. Этот покойник жив. Но ведь он покойник. Однако мертвецы не дышат, а он вздохнул… Так что же это, в самом деле? Мысли путались, страх леденил душу. – Смотрите, – воскликнула вдруг Доротея. – Его грудь поднимается. – Не может быть, – возразил кто-то. – Как объяснить подобное явление? – Не знаю… Может быть, летаргия, гипноз… – Гипноз на двести лет! Какой абсурд! – Не знаю. Ничего не понимаю. – Значит? – Значит, надо действовать. – Как? – Как сказано в завещании. Оставим споры. Надо выполнить приказ. Спутники ее переглянулись. – Что же нам делать? – Разбудить его при помощи эликсира, как говорится в завещании. – Вот он, – сказал Марко Дарио, разворачивая какой-то сверток. Он вынул высокий старинный флакон с широким основанием и длинным горлышком. – Дайте нож, – приказала Доротея. – Спасибо, Вебстер. Всуньте его между зубами, разомкните челюсти. У постели началась суета, как у постели больного, с той разницей, что никто не отдавал себе отчета в собственных действиях. Приказ получен – надо его исполнить. Выйдет – хорошо, не выйдет – вина не наша. Хрустальная пробка не открывалась. Доротея отбила горлышко о край скамейки. Челюсти были так сжаты, что между ними нельзя было просунуть кончик ножа. Наконец, челюсти слегка разомкнулись. – Довольно, – сказала Доротея. Она наклонилась к нему с флаконом эликсира в руке, приложила край флакона к губам и медленно опрокинула его. Сначала капнуло несколько капель зеленой жидкости, напоминавшей запахом шартрез, потом полилась ароматная, тонкая струйка. – Все, – сказала Доротея, вылив жидкость до последней капельки. Она попробовала улыбнуться, но притихла, видя, что все серьезно и внимательно смотрят на спящего, и серьезно сказала: |