Книга Ракета в морг, страница 101 – Энтони Бучер

Аудитория должным образом окаменела, выпучив глаза.

— То есть наш Рансибл?.. — осмелился, наконец, выговорить Остин Картер.

— В этом деле мы никогда не узнаем, кто делал что, кому и благодаря чему, или, используя не столь частотные слова, кто, кого и каким образом надувал. Фальшивый Рансибл сам вышел на Тарбелла, как специалиста по пропавшим претендентам? Рансибл и Тарбелл совместно придумали мошенническую схему? Или это Тарбелл убедил невинного молодого человека, что тот — пропавший наследник Фоулкса, используя его как рычаг давления на Хилари?

— Слушайте нашу программу завтра, и вы узнаете ответ, — пробормотала Леона.

— Хотел бы я, чтобы его знали на радио. Но можно предположить, что верна последняя гипотеза. Тарбелл занимался в Чикаго делом Вейрингхаузена, как раз когда умер настояшщий Рансибл. Он получил чётки и Бог знает что ещё, уничтоженное затем в отеле “Элитный” или в комнате в Западном Адамсе. Предположим, он знал этого молодого человека и планировал использовать его претензии, когда тот внезапно умер. Итак, Тарбелл прибирает доказательства себе и придерживает их на будущее. В конце концов, судьба оказывается к нему благосклонная, и он натыкается на человека, имеющего с Фоулксами заметное физическое сходство, даже способного выполнить трюк с рукой. Если родословная этого молодого человека туманна, то нетрудно было убедить его, что он и есть потомок Фаулера Фоулкса, которому так поклоняется.

— Тогда Хилари… — начала Дженни Грин. — Всё это было зря?

— Зря? — тихо проговорил Джо Хендерсон.

* * *

— Вы с Бернис должны быть счастливы, — заметил Мэтт Дункан, когда они с женой шли домой с трамвайной постановки. — Похоже, у Джо таки появилась хорошая девушка.

— Мне она нравится.

— И мне. Но она слишком мягкая для вкусов Джо. Мне казалось, что его тип скорее та сука Фоулкс.

— Думаю, я знаю, что там случилось. Дженни говорит, что они с Джо оказались там, когда миссис Фоулкс с братом обсуждали смерть Хилари, как раз перед нашим приходом. Она говорит, что это было ужасно… как нечто нечеловеческое. Наверное, тогда Джо и понял, насколько злой может быть женщина на самом деле; и злые женщины утратили для него привлекательность. — Конча замерла и вытащила из туфельки камешек. — Если бы у нас была машина… — пробормотала она.

— Не начинай снова! — отрезал Мэтт.

— Но я же брала свои деньги, когда… ну…

— Знаю. Прости, дорогая. Не следовало так орать на тебя. Ты использовала свои деньги, и это значило большее, чем могут, как мне до тех пор казалось, значить деньги. Это значило, что ты любишь меня, нуждаешься во мне и хочешь освободить меня, даже когда меня обвинили в убийстве человека. И всё же я… Чёрт возьми, любовь моя, жизнь так перепутана с гордостью. У Хилари была своя особая гордость. У сестры Урсулы своя. Ну, и у меня есть своя.

— Думаю, — очень тихо промолвила Конча, — я нашла решение.

— Да, дорогая?

— Я могу потратить деньги на что-нибудь своё собственное, не так ли? Предположим, я захотела бы выращивать породистых чау-чау. Я могу же потратить на них, да?

— Думаю, что так. Не стал бы мешать тебе. Но я не понимаю, как чау-чау…

— Глупости. Это просто для примера. Я не имела в виду их. Но я могла бы… о, я знаю, что я была бы в этом не так хороша и совсем не так способна и замечательна, как Леона, но кто с ней сравнится, и каждый раз, когда мы приходим к Маршаллам, я начинаю думать об этом, и… Я могла бы потратить их на воспитание своего ребёнка, не правда ли?