Книга Ночь Бармаглота, страница 66 – Фредерик Браун

Я снова сел на бордюр. Мне ещё сильнее хотелось выпить, а бутылка была в руке. Но в тот момент глотать из неё казалось неверным.

«Жена Майлза, — подумал я, — и фабрика Бонни. Какая чертовская разница».

Но ведь Бонни развёлся в тот самый день; у него нет детей, нет, насколько я знал, никаких родственников — по крайней мере, в Кармел-Сити. Но ведь и у меня их нет. Если бы убили меня, кого бы об этом известили? «Гудок Кармел-Сити» и, возможно, Карла Тренхольма, если бы тот, кто извещал, знал, что Тренхольм — мой лучший друг. Да, быть может и к лучшему, что я не женился. Я подумал про развод Бонни и про стоявшие за ним факты, о которых Карл — через Смайли — рассказал мне. И про то, как себя будет чувствовать этой ночью жена Майлза Харрисона, узнав новость. Но тут была разница; я не знал, хорошо или плохо, что никто не испытает таких чувств по поводу моей внезапной смерти.

И всё же я чувствовал себя чертовски одиноким. Что ж, сейчас они меня арестуют, а значит, я смогу вызвать Карла как своего адвоката. Меня ждут жуткие проблемы, но из всех людей на свете Карл поверит мне — и поверит, что я в своём уме.

Кейтс размышлял.

— Пока нет, — сказал он, — не звони ни туда, ни туда, Хэнк. Особенно Милли; она ещё бросится сюда и примчится, пока мы не отвезли трупы Дорбергу. А на фабрику лучше звонить, когда мы сможем сказать им, где платёжная ведомость. Возможно, Стэгер спрятал её ещё где-нибудь, и сегодня мы её не найдём.

— Верно, — сказал Хэнк. — Насчёт Милли. Не стоит, чтобы она видела Майлза — вот так вот. Ладно, тогда звоню Хейлу с Дорбергом и возвращаюсь с камерой.

— Хватит болтать. Иди.

Хэнк зашёл в здание суда.

Это было бесполезно, но я должен был это сказать. И я сказал:

— Послушайте, Кейтс, я этого не делал. Я не убивал их.

А Кейтс сказал:

— Сукин сын. Майлз был хорошим парнем.

— Хорошим. Я не убивал его.

Я подумал, жаль, что Майлз не позволил мне в тот вечер угостить его. Если бы я только знал, то настоял бы, уговорил бы его. Но это, конечно, было глупо; нельзя знать вещи заранее. Иначе их можно было бы предотвратить. Не считая, конечно, Зазеркалья, где люди порой живут задом наперёд, где Белая Королева сперва закричала, а уже потом вонзила в палец иголку^[21]. Но даже в этом случае, — если не учитывать, конечно, того факта, что книги об Алисе всего лишь восхитительная чепуха, — зачем ей было брать иглу, если она знала, что уколется ей?

Но восхитительной чепухой всё это было до сегодняшнего вечера. Сегодня кто-то обращал самые забавные эпизоды Льюиса Кэрролла в невразумительный ужас. «Выпей меня!» — и умри внезапно и жутко. Тот ключ — ключ должен был открыть дверцу дюймов пятнадцати вышиной в сад удивительной красоты. Но он открывал дверь в… Ну, туда я даже не хотел заглядывать.

Я вздохнул и подумал, что с этим теперь, чёрт побери, покончено. Меня арестуют, а Кейтс думает, что я убил Майлза и Бонни, и я не могу винить его за это. Нужно ждать, пока Карл меня не вытащит.

— Встаньте, Стэгер, — произнёс Кейтс.

Я этого не сделал. Зачем? Я только подумал, ведь Майлз или Ральф не будут возражать, если я отхлебну немного из бутылки?

Я стал откручивать крышку.

— Встаньте, Стэгер. Или я пристрелю вас прямо здесь. — Он подразумевал именно это. Я встал. Его лицо было в тени, так он стоял, но я помнил тот злобный взгляд, которым он одарил меня в своём кабинете, взгляд, говоривший: «Хотел бы я убить тебя».