Книга Кисть ее руки. Книга 2, страница 158 – Содзи Симада

– Эй, вы здесь?! Ружья есть?! – крикнул он, оказавшись внутри.

Муцуо больше всего боялся, что у его противника тоже окажется оружие. Из-за этого страха он и кричал. Когда он вошел в комнату в шесть татами, три его фонаря сразу же выхватили из темноты Тиёкити, сидящего у котацу. Тиёкити взглянул на Муцуо, но никак особо не прореагировал и продолжал спокойно сидеть. Позже Тиёкити рассказывал об этом так: «Не скажу, что было совсем не страшно, просто мне было все равно».

Муцуо это удивило. Он приставил ружье к шее Тиёкити.

– Могу и старика застрелить. Старика из главного дома я уже уделал.

Эти слова относились к Коитиро Инубо.

Муцуо немного подумал, держа ружье прижатым к шее Тиёкити.

– Дедушка, ты про меня ничего плохого не говорил. Я тебя отпускаю. Но ведь когда я умру, ты после сегодняшнего все равно скажешь.

Тиёкити хорошо запомнил и потом часто рассказывал, что в этот момент Муцуо даже немного засмеялся.

– Я просто сидел на месте. Муцуо, вероятно, подумал, что нет смысла заниматься таким стариком, и просто сразу ушел, – говорил он.

Наверху его внук Кодзи с женой, затаив дыхание, слушали. Они пережили ужасные мгновения, понимая, что Муцуо может подняться наверх в любой момент.

Но он пошел в комнату с шестью татами на первом этаже. Там был Томиити, который дрожал, накрывшись одеялом. Он тоже все слышал и подумал, что они спасены. Муцуо осветил постель Томиити своими тремя фонарями и внезапно отшвырнул подушку. Когда Томиити в испуге попытался встать, Муцуо надавил ему на грудь дулом ружья и заставил снова лечь.

– Молодые сбежали? Двинешься – пристрелю. Лежи тихо.

Под молодыми он имел в виду Кодзи с женой.

– Я не буду двигаться, не буду шевелиться, пощади меня! – взмолился Томиити, лежа на футоне и сложив руки перед грудью.

– Что, боишься за свою жизнь? – поддразнил Муцуо, подталкивая Томиити в плечо стволом ружья.

Понимая, что лучше не говорить ничего лишнего, Томиити держал руки вместе и снова и снова кивал, как ребенок.

– Хорошо, я тебя отпущу, – сказал Муцуо.

«Спасен!» – закричал Томиити в душе.

Муцуо вышел из комнаты и пошел в прихожую. Там он увидел велосипед.

– А, раз так, пусть бегут, – пробормотал он.

И Томиити, и Тиёкити слышали эти слова. Они означали, что если велосипед здесь, то беглецы ушли без него. А на ногах до полицейского участка добираться долго, так что никто не помешает осуществлению дальнейших планов. Можно сказать, что этот эпизод показывает, насколько спокоен был Муцуо даже во время преступления.

Выйдя от Тиёкити, Муцуо обошел дом и с задней его стороны направился к дому Юити Танно, который находился немного восточнее. Помимо главы семьи Юити, в доме жили его мать Токи и младшая сестра Митиё. Поскольку Митиё он уже застрелил в доме Тиёкити, сейчас его интересовали мать, Токи, и сын Юити.

Токи в то время было 47 лет. Раньше у нее был роман с Муцуо, но когда стало известно, что у Муцуо болезнь легких, и о нем разнеслись плохие слухи, она наотрез отвергла Муцуо и, как и другие женщины деревни, стала вести себя чрезвычайно сдержанно. Муцуо пытался на нее повлиять, но она упорно отказывалась и так и не ответила на его просьбы. Она ходила по деревне, настаивая, что в мире нет такой дуры, которая могла бы иметь отношения с человеком, больным туберкулезом.