Книга Кисть ее руки. Книга 2, страница 180 – Содзи Симада

Набравшись смелости, я вышел из-за стены. Я осторожно вошел в заросли, стараясь не производить ни малейшего шума. И все время помнил, что нужно держаться в низкой стойке и следить за тем, чтобы позади меня было что-нибудь темное, например забор. Это предосторожность на случай, если он обернется в мою сторону. Если заметит, то для меня это станет концом всей истории. У моего противника было ружье, а у меня ничего, кроме рук, одна из которых в гипсе.

Движение тени стало более уверенным. Она пошла быстрыми шагами. Спустившись по склону, она вышла на дорогу внизу. Дорога была посыпана гравием и вела под уклон к «Рюгатэю» и главным воротам храма Хосэндзи. Тень, держась левой стороны дороги, медленно стала спускаться туда.

Опасаясь за свою жизнь, я и не думал приблизиться к тени. Мне потребовалось много времени, чтобы спуститься по склону, стараясь не потревожить кусты, и, едва достигнув гравийной дороги, я тут же поспешил на левую сторону и присел за высокими зарослями травы. Было немного ветрено, и я был рад, что кусты шумели. Тень была уже далеко, и в ночном тумане я едва мог разглядеть ее невооруженным глазом.

И еще мне повезло, что тень, похоже, больше не собиралась бежать. Насколько это можно было разглядеть в тумане, она тащилась вперед нога за ногу. Интересно, кто это? Расстояние между нами было настолько велико, что я при всем желании не мог разглядеть ни ее внешний вид, ни манеру поведения. Но она была в шляпе. Это несомненно. Я заметил это, когда раньше увидел ее сбоку бегущей по кладбищу.

В наши дни мужчины редко носят головные уборы. Поэтому силуэт с ружьем и в шляпе (возможно, охотничьей) заставил меня подумать, что это охотник, тип человека, подобных которому нет среди моих знакомых. Об этом заставлял подумать и пуховик, в который он был одет. Значит ли это, что он чужой, совершенно незнакомый мне человек? У меня сложилось впечатление, что он точно не житель и не постоялец «Рюгатэя».

Больше всего я боялся быть замеченным противником. Снова и снова я представлял, что он бежит впереди меня, разворачивается и бежит назад с ружьем на изготовку. И каждый раз я думал, что хватит уже за ним следить. Наконец я принял окончательное решение, присел и некоторое время не двигался. Однако когда тень начала таять во тьме, я снова пошел следом, как будто меня что-то подталкивало. Если из-за этого в итоге меня застрелят, интересно, насколько сильно я пожалею в момент гибели. Раз так, почему бы мне просто не остановиться? Я задавал себе этот вопрос снова и снова, но, не находя ответа, снова шел следом.

Вот о чем я думал в это время. Если рассказать об этом кому-нибудь, меня, вероятно, поднимут на смех. А думал я о словах из письма Митараи: «Миссия, которой ты облечен». Они постоянно крутились в моей голове. Оправданно ли такое мое поведение? Я совсем не был уверен, что действительно выполняю таким образом свою миссию, но молча следовал за тенью дальше. В этом не было никакой логики. Но, как сказал Митараи, я единственный, кто мог сейчас это сделать. Поэтому у меня не было другого выбора.

Мне претило идти без дела. Прячась то в высоких зарослях, то за телефонными столбами, я каждый раз приседал и принимался думать. Кто бы это мог быть? Мог ли я знать этого человека?