Книга Повелитель света, страница 193 – Морис Ренар

Астроном уже не выпускал ее из виду. Охваченный возбуждением и любопытством, он не сводил с нее глаз до самого утра, когда она исчезла из виду. Он неустанно ждал повторения феномена, возможность лицезреть который могла уже никогда не представиться его опытному взору.

Отнеся то, что он счел искажением оптики, на счет усталости и нервозности, он отправился спать.

Однако, проснувшись, он задумался. Гм! Галлюцинация?

Возможно. Но он сомневался. В любом случае эта видимость искажения возникла не из-за мерцания, в этом он был уверен: в таком случае звезда исчезла бы всего на мгновение, а уж никак не (исходя из его долгого опыта) на пять секунд. Нет-нет, он действительно стал свидетелем временного исчезновения Веги, и ничем известным, ничем разумным объяснить это исчезновение было невозможно… Логичнее всего было бы предположить, что какой-то астероид прошел мимо звезды и вызвал ее затемнение… Но тогда это был темный астероид?.. Гм! Гм!..

(Тут важно уточнить, что господин Летелье был абсолютно уверен в том, что никакая птица, никакой аэростат не вставали между Вегой и его глазами. Чтобы скрыть на пять секунд столь большую звезду, птица или аэростат должны были пролететь настолько близко от наблюдателя, что тот бы неизбежно заметил их в ясной ночи.) Удостоверенный таким человеком, этот небольшой звездный инцидент приобретал крайне важное значение. Эту деталь, другими, возможно, даже и не замеченную, господин Летелье обдумывал весь день. И результатом его размышлений стало то, что с наступлением сумерек он направился в обсерваторию башни, тщательно все там осмотрел, опробовал ход механизмов телескопа, протер оптические стекла, открыл в своде башни проем, явивший его взору небо, затем – очистив таким образом ту область бесконечности, в которой должна была прочертить свою кривую Вега, – перевел часы на звездное время и направил телескоп на определенную точку горизонта. Завершив все эти приготовления, он принялся нетерпеливо ждать появления звезды, восхода этого безумно далекого солнца, ex abrupto^[41]вклинившегося в самые мучительные его тревоги и вынудившего его обратить внимание на происходящее за тысячи километров от Мирастеля в тот самый момент, когда он спрашивал себя: «Где же жертвы сарванов?»

Эта мысль не давала ему покоя, и в момент появления Веги, когда он увидел эту слепящую звезду посреди разрезанного объективом ночного диска, ему стоило немалых трудов собраться с мыслями.

– Ну же, возьми себя в руки, тряпка!

Большим пальцем он запустил счетный механизм, и послушный телескоп начал сопровождать звезду в ее движении по небосводу.

То был хороший любительский телескоп-рефрактор, в метр длиною и с весьма скромным – в пятьдесят раз – увеличением. Но увеличение, даже при наблюдении за столь яркой звездой, как Вега, почти не имело значения: и самые лучшие телескопы не могут приблизить звезды (в силу очень большой удаленности последних) и служат лишь для того, чтобы сделать их более четкими.

К тому же у господина Летелье уже появилось смутное предчувствие, что Веге во всем этом представлении отведена лишь роль статиста, так как время шло, а он не замечал в поведении звезды ни малейшей аномалии.

Пробило полночь.

Господин Летелье ни на секунду не отходил от окуляра. Любого другого, не астронома, подобное бесплодное наблюдение уже давно бы утомило, но он сохранял ясный взгляд и сосредоточенность. Звезда и он рассматривали друг друга.