Онлайн книга «Повелитель света»
|
– Ба! Так ты полагаешь, что все: и простой люд, и великие мира сего… – Полноте! Не мне вам объяснять, что ни одни, ни другие так и не поняли Микеланджело: стоя слишком далеко от них, он казался им маленьким… Черт подери! Да вы просто уничтожите Пико Пиччи и Сципионе Триболо! Но вот Баччо делла Такка, в свою очередь, уничтожит вас, тем более что все уже решено! Бедняга Бордоне, еще более подурневший от ненависти, расхаживал взад и вперед по мастерской, движимый необходимостью действовать. – Все! Он забрал у меня все. Любовь, богатство, славу!.. Ах, ты лжешь, еврей! Ты сбиваешь меня с толку, зарождаешь во мне подозрения, уж и не знаю, с какой целью, но, клянусь святым крестом, ты лжешь! – Будь вы беспристрастны, я бы сейчас же доказал вам, что говорю правду. – Каким образом? – Я могу провести вас к Баччо. С пару мгновений они просто смотрели друг на друга. – Пойдем же скорее! Прежде чем надеть камзол, скульптор натянул на себя кольчугу. Так было принято. К тому же у него было много недругов, вражду с которыми он не мог прекратить, так как никогда не располагал тремя-четырьмя сотнями экю, необходимыми для поручительства. Кольчуга Тюбаля не смутила. Но когда Чезаре выбрал среди своих кинжалов вместо первого попавшегося смертоносное лезвие с двойной режущей кромкой, в остроте которого он не забыл убедиться, еврея охватило беспокойство. – Постойте, мессир! Мы не выйдем отсюда, пока вы не пообещаете мне сохранять благоразумие, по крайней мере в палаццо делла Такка. – Обещаю. – Поклянитесь Девой Марией!.. Давайте, я жду, клянитесь… – Тьфу ты! Черт бы побрал этого старого лиса! Хорошо: клянусь Девой Марией! Он бросил неопределенный взгляд на статую, закутался в широкий плащ, надел берет и вышел вместе с евреем. Они шагали теперь бок о бок по узким, расцвеченным мишурой улочкам. Небо вычерчивало над их головами красновато-розового цвета ящерицу; кое-где уже собирался синеватый морозный туман. От окрестных болот поднимались малярийные испарения. Они шли быстро, посреди народного оживления; Чезаре – стремительным шагом, еврей – семеня поблизости, словно шакал, следующий за львом. – Так он изваял ее в бронзе? – спрашивал Бордоне, хмуря брови. – И самым чудесным образом, – отвечал Тюбаль. – Даже в Падуе не сделали бы лучше! – Какой она высоты? – Около шести флорентийских саженей. – Ах! Как «Персей»!.. Воцарилось молчание. Внезапно Чезаре заворчал. Его заикание лишь усилилось под влиянием сильнейшего раздражения. Дрожа от разочарования, он цедил себе под нос, что-де был последним бараном; что ни одному достойному этого звания скульптору нет смысла надеяться на что бы то ни было в Ферраре, где можно стать разве что подмастерьем у местных архитекторов. И так как они проходили неподалеку от церкви Святого Доминика, в подтверждение своих слов он указал на ее фасад и статуи Феррери: – Вот чего от нас здесь требуют, если только это не орнамент алтаря или свода работы Бинделли и Марескотти! Наши герцоги д’Эсте ничего не понимают в скульптуре! Совершенно ничего! С тех пор как один из их предков покровительствовал Пизанелло (который был лишь медальером!), вот уже сто лет, как при этом дворе негодяев и в этом городе тупиц процветают одни лишь поэты! В Ферраре любой мадригал, любое concetto[110]вознесет сочинившего его рифмоплета на самую вершину. Здесь командуют трубадуры. Боярдо, капитан Модены! Ариосто, губернатор Гарфаньяны! Ну не смешно ли?.. «Ах! Вы поэт, милейший? Вот, возьмите этот трон!..» |