Книга Полночь в Малабар-хаусе, страница 72 – Вазим Хан

– И в данный момент этот народ надирается в ночном клубе, – проворчал Кэмпбелл. – Если не ошибаюсь, вы, конгрессовские, не бедствуете в вашей новой утопии.

Жаркому спору не дал начаться Шанкар.

– Как уже сказал Роберт, мы вместе ведем дела, инспектор. Это я пригласил его прийти сегодня вечером. Я подумал, что он мог бы помочь нам – на случай, если память меня подведет.

Персис нахмурилась, но поняла, что отступать уже поздно.

– Вы хорошо знали сэра Джеймса?

– Я знал его последние пару месяцев. Мы встретились здесь вскоре после открытия «Гульмохара». Он представился мне, и мы быстро сошлись. Хотелось бы верить, что мы стали друзьями.

– Он приходил повидаться с вами незадолго до смерти. 29 декабря. По какому поводу?

Теплые карие глаза Шанкара уставились на нее.

– Он приходил по личным причинам.

– И все же мне хотелось бы знать точно.

Поколебавшись немного, он ответил:

– Хорошо. Сэр Джеймс хотел поговорить об инвестициях.

– Каких?

– Он подумывал приобрести долю в «Гульмохаре».

Разумеется, Персис была поражена.

– Вы хотели продать клуб?

– Не совсем. Просто мне бы не повредило наличие такого партнера, как сэр Джеймс. Может, Индией сейчас и правят индийцы, инспектор, но белое лицо все еще чего-то стоит.

Элизабет Кэмпбелл мягко рассмеялась – к неудовольствию Персис.

– Я, например, считаю, что чем больше белые смешиваются с местным населением, тем лучше, – сказала девушка, проводя кончиком длинного пальца по бокалу с шампанским.

Кэмпбелл бросил на нее такой взгляд, от которого скисло бы молоко. Мысли Персис снова вернулись к истории индийского инженера, которого шотландец, по слухам, убил недалеко от Дели и у которого, возможно, был роман с его дочерью.

В голове у Персис все перемешалось. Говорил ли Шанкар правду? Зачем сэру Джеймсу понадобилось инвестировать в клуб? И как он мог себе это позволить? Ведь предположительно он был банкротом. Но, по крайней мере, это объясняло, зачем он хранил у себя статью об открытии «Гульмохара».

Эта мысль беспокоила Персис. Хэрриот выполнял серьезное задание – расследовал совершенные в прошлом преступления. И у него наверняка были дела поважнее, чем вложение денег в ночной клуб.

Возможно, он строил далеко идущие планы на то время, когда расследование закончится. У него были дела за границей; возможно, он хотел расширить свою империю в Индии – стране, которую хорошо знал. Люди на каждом углу говорили о бесконечных возможностях, которые открывала независимость. Почему бы этими возможностями не воспользоваться англичанину?

Персис повернулась к Кэмпбеллу.

– Вы тоже инвестируете в «Гульмохар»?

– Нет, – сказал Кэмпбелл – пожалуй, слишком резко. – Управление клубом меня не интересует. Шанкар хочет заняться строительным бизнесом. На севере у него есть связи, которые могли бы мне пригодиться. Вот, собственно, и все.

– Старая иерархия порушена, – пояснил Шанкар. – Взгляните вон на того парня.

И он махнул бокалом в сторону соседнего столика. Персис повернулась туда и увидела стройного моложавого индийца в смокинге. Он смеялся чему-то с компанией приятелей.

– Он возглавляет новое подразделение «Годреджа», которое производит урны для голосования на первых общих выборах в независимой Индии. А два года назад он был младшим помощником англичанина, который по уму и в подметки ему не годился. Независимость привлекла к нам всеобщее внимание. Одни потонут, другие выплывут. Но, по крайней мере, все это люди сделают сами.