Онлайн книга «Моя навеки, сквозь века»
|
— Я боюсь, что кто-то, без меня, будет распоряжаться моей жизнью. Я боюсь, что меня могут запереть, убить, изнасиловать… — Алиса! — он ахнул, выронил рубашку. — Откуда это в твоей голове? Как ты можешь вообще такое обо мне подумать, чтобы я… — Ты веришь в Бога? Ты ведь веришь! Подожди! — я схватила его рубашку и натянула на себя. — Возьми крест, бери-бери, — он с сомнением коснулся собственного крестика. — Теперь клянись мне. Здесь и сейчас, что позволишь мне паспорт и учёбу. Это всё, чего я прошу. — Алиса, это глупость! — Тогда никакого брака! С тобой! Выйду замуж фиктивно, получу паспорт, образование… — Святый Господи! Женщина! Когда ты успела нахвататься этого? — Слепцов замер, только часто моргает. — Знаешь, — я принялась искать бельё. — Я не знаю, почему ты такой упрямый осёл! Если ты не собираешься меня обижать, ущемлять, а хочешь только любить, почему не пойдёшь на уступки? — Потому что ты требуешь! Не просишь, как дОлжно женщине, а ставишь ультиматум! Угрожаешь другим браком! — Ничего не выйдет! — стала натягивать платье без белья. Хрен знает, где оно делось. — Я люблю тебя, но отдать себя во власть другого человека я не смогу никогда. Ты же хочешь… — Чёртова дура! — он больно схватил меня за руку одной рукой, пальцы другой сомкнулись в моих волосах. — Будет паспорт! И учёба будет! Будешь этой… женщиной с тенденциями (1). Только это был последний раз, когда ты мне угрожала! Не смей больше! Хочешь что-то – попроси… как ты умеешь. Просить было поздно – он сам на всё согласился. Но он же не запретил мне его благодарить… На этот раз мы дошли до спальни. А домой я едва успела к ужину, за ним и сообщила, что через месяц мы поженимся. В этот раз мы решили не выдерживать положенные помолвке два месяца. Вася хотел ещё скорей, но мне нужен был этот срок. Чтобы впервые переступить порог церкви, точно зная, зачем пришла. Долгие беседы с батюшкой, и через неделю Алиса Кос уже была православной христианкой. Моя коллега по “Ангелу”, прожжённая атеистка, хоть и крещёная, как все русские, искренне не понимала, зачем мне нужен этот “патриархальный пережиток прошлого”. Я не стала объяснять и доказывать, рассказывать ей, что совсем недавно я побывала в аду. И если существует дьявол, а я видела его царство, то Бога не может не быть на земле. Тем более, я лично знакома с парочкой его дружков. Ещё через неделю, мы с Васей поехали на Смоленское кладбище – он хотел, чтобы я с ним проведала могилу отца. Горбатый дворник чистил дорожки, загребая на лопату снег, вперемешку с грязью. Поклонился нам, не спеша проходящих под ручку. — А ещё, когда поженимся… — Погоди, — я перебила его болтовню, завидев утопающую в снегу и могилках светло-зелёную часовенку. — Пойдём, пожалуйста… я хочу зайти… Я отпустила его руку, и пошла… как заворожённая. Не отдавая себе отчёта, не удостоверившись, что он идёт за мной. Мне просто нужно туда. Перекрестилась перед входом, и потянула литую ручку. Церквушка совсем новая. В углу, у лампад одинокая старушка из крестьян, кроме неё ни души. Я пошла к иконе на стене, и чем ближе подходила, тем сильнее слёзы подступали к глазам. Настолько благодатная радость, такое неземное, небесное счастье… они всё же полились. Я смотрела на женщину на иконе и беззвучно плакала, чувствуя за спиной Васино присутствие. Он не трогал меня, а я смотрела: на зелёную кофту, на красную юбку – на иконе они были чуть ярче, чем тогда, в Пряжке (2). Из-за слёз не могла прочитать надпись, всё плыло. Я смотрела на это доброе, милосердное лицо, и никак не могла успокоиться. |