Книга Кровь и черника, страница 109 – Алексей Кротов

– Вот, например, – продолжила Таисия Игнатьевна. – На мой взгляд, тот, кто напал на Елизавету Григорьевну, должен был знать о ее привычке гулять с утра и представлять ее обычный маршрут.

– А кто об этом мог знать? – ухватился Макушкин.

– Да практически вся деревня, – пожала плечами Холмс. – А вот Дымин и Васильева вряд ли могли.

– Дымину вообще далековато сюда добираться, – заметил Баринов.

– Если, конечно, у него нет сообщника в деревне, – попробовал блеснуть проницательностью Скворцов.

– А что, дельная мысль, – поддержал следователь. – Как считаете, Таисия Игнатьевна?

– Не исключено, – подумав, согласилась Холмс.

Весь этот диалог велся во время прогулки в сторону леса. Таисия Игнатьевна изъявила желание взглянуть на место происшествия, однако, – увы! – как огорченно сказала она милиционерам, ничего интересного ей обнаружить не удалось. Так вот, когда они вернулись в деревню, им первым делом бросилось в глаза скопление полянцев около дома Цепкиной. Похоже там происходил импровизированный митинг. Речь держала Коробочка.

– Наши так называемые правоохранительные органы не работают! – эмоционально воскликнула она. – Лично я одна боюсь куда-то отходить от дома. Среди бела дня нападают на достойных людей.

– Ну, не среди бела дня, – поправила ее Симагина.

– Очень мы кому-то нужны, Пелагея, – усомнилась Матрена Тимофеевна. – Что с тебя взять-то?

– У меня же добра немерено, – опешила Цепкина. – А возможно, я что-то знаю об убийце. Только не знаю, что.

– Как же, держи карман шире, – прошептал Амфитрион на ухо жене, подталкивая в бок.

Зоя украдкой, чтобы не увидела мать, позволила себе улыбнуться.

– Я думаю, что надо обращаться прямо в Москву, – поделилась идеей Цельская. – Местные власти не справляются, Лиза мне, как родственница.

– Да-да, чуть дочку не оставили без отца, – вставила тоже отиравшаяся тут Ася.

– Ну как, сыщики, вам глас народа? – неожиданно прозвучал где-то за спиной Сапфировой ироничный голос Софьи Карповны.

– Что же, их можно понять, – ответила Сапфирова.

В этот момент в группу полянцев ввинтилась Васильева и начала лихорадочно что-то записывать в блокнот. Коробочка, видимо, вообразила, что у нее берут интервью, и стала развивать свои мысли об условиях жизни здесь, в деревне, и положении в стране в целом, но в этот момент Дудкин принялся извлекать из своей трубы совершенно жуткие звуки. Пелагея Егоровна оторопела от такой дерзости, а ведь она только-только начала на чем свет стоит ругать Чубайса! Достопочтенная Коробочка тут же бросилась с кулаками на наглеца, но Дудкин, будучи на этот раз не вдребезги пьяным, ловко увернулся. Цепкина попыталась его схватить и даже было бросилась вдогонку, но споткнулась о какую-то колдобину и так растянулась по земле, что вызвала смех у некоторых участников схода. Лицо Коробочки стало прямо-таки пунцовым от возмущения, но делать ей было нечего, кроме как встать с помощью тут же подскочивших Зои с зятем и отряхнуться. Однако, пока Цепкина, как бы это сказать, отсутствовала в свете софитов, – в центр всеобщего внимания пробилась Симагина, которая решила заступиться за сотрудников милиции, но призвала жителей к бдительности.

– На власть надейтесь, но сами не плошайте! – переформулировала знаменитую сентенцию сплетница.

Послушав, послушав, Скворцов махнул рукой и предложил «Холмсу», Баринову и Макушкину идти в дом к дяде. Его инициатива была поддержана. К ним также присоединился и Егоров, которого тоже не развлекал весь этот цирк, а вот Софья Карповна осталась, не забыв напомнить зятю, чтобы тот разогрел котлеты. Как проинформировала Таисию Игнатьевну позже Ленка, местное шапито (это определение автора!), выступало еще около часа.