Онлайн книга «Последний рубеж»
|
Жестом, таким резким, что Трой подскочила, Джонс сунул ей сверток. Газета развернулась – внутри оказались три связанные вместе картины. – Ваши? Джонс кивнул. – Хотите, чтобы я на них взглянула? Он что-то буркнул под нос. Сердитая из-за того, что ее напугали, Трой разозлилась: – Бога ради, скажите что-нибудь, иначе меня не покинет ощущение, будто я разговариваю сама с собой. Поставьте их так, чтобы я могла их рассмотреть. Дрожащими руками Джонс по очереди показал ей работы. Первой шла большая картина, которая показалась Рики абстрактным изображением Леды и Лебедя. Вторая представляла собой калейдоскопическое нагромождение фигур в темно-коричневых и ярко-голубых тонах. Третья – пейзаж, более презентабельный, чем остальные картины: дома с черными, зияющими пустотой окнами, над темной рекой. «Понимание фактуры есть, однако написано довольно небрежно», – подумала Трой. – Знакомый пейзаж, – заметила она. – Это ведь Сен-Пьер-де-Рош в Нормандии? – Угу, – подтвердил Джонс. – Ближайший к вашему острову французский порт? Часто там бываете? – А-а… да, – ответил Джонс, переминаясь с ноги на ногу. – Это место меня вдохновляет. Или вдохновляло. Мне надоело его писать. – Неужели? Возникла долгая пауза. – А покажите еще раз первую, – попросила Трой. – «Леду». Джонс показал. – Что ж. – Трой помолчала. – Сказать вам, что я думаю? Или не надо? – Ну, можно, – пробормотал Джонс и широко зевнул. – Как скажете. Невозможно предугадать, станете вы хорошим художником или нет. Все три вещи не оригинальны. Пока вы молоды, это нормально; если приложите усилия и проявите настойчивость, то со временем выработаете собственную манеру. Пока что не вижу, чтобы вы особенно старались. В «Леде» что-то есть – похоже, у вас хорошее чувство ритма. А еще… – Трой строго на него посмотрела. – Вы наркотиками не балуетесь? – Нет! – громко ответил Джонс после очень долгой паузы. – Хорошо. Я спросила только потому, что у вас дрожат руки, и ведете вы себя суетливо… – Она осеклась. – Погодите-ка, вам нехорошо. Сядьте. Нет, правда, садитесь. Джонс сел. Его трясло, шея вспотела, а лицо приобрело оттенок очищенного банана. Темные очки перекосились на переносице. С шумом втягивая воздух и облизывая губы, он поправил их дрожащей рукой, и они свалились у него с носа, открыв бесцветные невыразительные глаза. В мистере Джонсе не осталось ничего таинственного. – Я в порядке, – выдавил он. – Не похоже, – возразила Трой. – Праздник. Вчера отмечал. – Какой? – Ну, веселый. – Вижу. – Со мной все нормально. Трой сделала ему крепкий кофе, а сама вернулась к работе. Бесплотные деревья еще теснее окружили одинокую березу посередине. Когда в четверть второго Аллейн вошел в мастерскую, то увидел такую картину: его жена работала, а в кресле полулежал молодой человек и жадно наблюдал за ее работой. – О, привет дорогой! – воскликнула Трой, махнув Аллейну кистью, и пристально на него посмотрела. – Сид, это мой муж. Рори, это друг Рики, Сид Джонс. Он показал мне свои работы и останется на ланч. – Хорошо! – сказал Аллейн, пожимая тому руку. – Какая приятная неожиданность! II Через три дня после вылазки Рики в Маунтджой, ближе к обеду, ему позвонила Джулия Фарамонд. От волнения Рики не сразу понял, что она говорит. – Вы ведь катаетесь верхом? – Совсем чуть-чуть. |