Книга Свет гаснет, страница 10 – Найо Марш

— Никакой обильной и тяжелой еды перед работой? И без спиртного?

— Дюжина устриц и тонкие ломтики ржаного хлеба с маслом.

— Чудесно.

— Хорошо, — сказал Дугал.

— Говоря об «урегулировании отношений», ты ведь имел в виду исключительно Макбетов?

— Да? Ну, пусть будет так. По крайней мере пока, — невозмутимо сказал он и дальше ехал молча; они пересекли реку, свернули в лабиринт узких улочек, выехали из него и остановились у отеля «Савой Майнор».

— Я снял квартиру на все время постановки. Она принадлежит Тедди Сомерсету, который уехал в Штаты на год, — сказал Дугал.

— Фасад потрясающий.

— Прямо в стиле Регентства, правда? Пойдем внутрь. Давай!

И они вошли в здание.

Интерьер квартиры был роскошный, над всем царила огромная картина с обнаженной фигурой, эффектно написанная в весьма реалистичной манере. Мэгги мельком взглянула на картину, села под ней и сказала:

— Я бы хотела уточнить кое-что. Макбеты ведь обсуждали убийство Дункана до начала пьесы. Это вполне ясно. Но это всегда были разговоры из серии «если» и «предположим», до сих пор никто не говорил: «Он едет сюда. Сейчас или никогда». Согласен?

— Да.

— Это была просто тема для разговора. Никаких призывов к принятию решения или вообще к чему-то реальному.

— Нет. А теперь решать необходимо, он оказался лицом к лицу с этим фактом, и он в ужасе.

— И она знает об этом. Она знает, что, если бы она его на это не подбила, он никогда бы не стал этого делать. Так что же у нее есть такого, что он на это пошел? Планы. Чудесные планы, да. Но он не желает идти дальше обсуждения планов. Секс. Так Перри сказал в первый день. Шекспиру приходилось быть осторожным в плане секса из-за того, что эту роль играл мальчик. Но у нас нет такой необходимости.

— Разумеется, нет, — сказал он. Он подошел к ней сзади и положил руку ей на плечо.

— Ты осознаешь, насколько коротки те эпизоды, где они появляются вместе? — спросила Мэгги. И как она измучена после сцены пиршества? Я думаю, как только она отделалась от этих чертовых лордов и осталась наедине со своим мямлящим, смятенным мужем-львом, и они тащатся наверх, в постель, в которой не могут спать, она понимает, что все, что ей остается, — это замолчать. В следующий — и в последний — раз, когда мы ее видим, она жутко говорит во сне. Знаешь, это ведь на самом деле очень небольшая роль.

— Как думаешь, насколько сильно на меня влияет ее падение? — спросил он. — Я его замечаю? Или к тому времени я уже полон решимости совершить это глупейшее убийство?

— Думаю, второе. — Она повернула голову, чтобы взглянуть на него, и что-то в ее манере заставило его убрать с ее плеча руку собственника. Она встала и отошла в сторону.

— Позвоню-ка я в «Парик и Поросенок» и закажу столик, — отрывисто сказал он.

— Да, позвони.

Когда он сделал это, она сказала:

— Я смотрела на эскизы. Там много внимания уделено тому, чтобы одежда была слишком велика и тяжела. Я вижу, что Джереми подчеркивает это, и я рада. Огромные развевающиеся накидки, которые нельзя скрепить ремнем. Тяжелые короны. Мы должны носить их осознанно. Конечно, ты в гораздо большей степени, чем я. Я постепенно исчезаю. Но в целом картина получается жуткая.

— А каким ты видишь меня, Мэгги?

— Боже. Ты — падающая звезда. Великолепное, неистово амбициозное существо, которое погублено собственным воображением. Это грандиозное крушение. Ему сопутствуют чудовищные события. Сами небеса восстают. Кони пожирают друг друга.