Книга Развод со зверем. Он не отпустит, страница 18 – Анна Владимирова

— У них все нелегко.…

— Они счастливы. И очень друг друга любят. Просто чужое счастье может выглядеть непривычно.

«Прямо как чьё-то несчастье», — подумала я.

Мать Севера старалась изо всех сил, чтобы я хоть как-то чувствовала себя лучше, хоть и виделись мы всего несколько раз. Сначала она навещала нас в реабилитационном центре, потом мы приезжали к ним за город. Но я знала, что она — тоже не человек. В свои «за пятьдесят» она выглядела шикарно, будто моя ровесница. И это сводило с ума ещё больше. Отец у Севера тоже был мужчиной весьма привлекательным, но у него хотя бы чувствовался возраст.

Боже, ну как такое возможно?.. Как же сложно в это всё поверить!

Но я не одна такая. Я это знаю. Большинству женщин сложно. Другое дело, что сложно им по большей части потому, что их оборотни — ублюдки. Север…. Он не был сволочью. Но для меня он всё равно был кем-то…. кого невозможно принять таким, как он есть.

Когда мы приехали домой, я сразу удалилась в ванную, попросив у Севера полчаса в одиночестве. Пока набиралась вода, я сползла на пол и уперлась спиной в бортик, пытаясь утрясти все эмоции за сегодняшний день. Но один на один с собой оказалось невыносимо, и я набрала номер матери. Только услышав ее голос в трубке, я разревелась.

— Ален? Алёна, что случилось? — запричитала она. — Ты поругалась с мужем?

У мамы причины всех бед — поругалась с мужем. Других быть не может.

— Нет, — выдавила я, вытирая слёзы.

— А что?

— Так.… — шмыгнула я носом, — по работе.

— Ой, — вздохнула она с облегчением, — напугала. Я уж подумала, что что-то серьёзное. А что по работе-то случилось?

— Ничего.…

Я втянула воздух в легкие и тяжело сглотнула. Вот зачем я ей позвонила? Лишний раз убедиться, что я — одна? Нет. Я все надеюсь, что у меня есть ее поддержка. И она, конечно, есть…

— Ты как? — просипела я.

— Болею.… Суставы так выкручивает последние дни.… — И я прикрыла глаза, слушая пространные жалобы мамы на жизнь. Как и всегда. — Вот записалась в поликлинику к неврологу аж на осень.

— Мам, сейчас же лето.…

— Ну, там очередь….

Это значило «дай денег на прием в частной клинике. И вообще — дай денег».

А, может, хватит себя обманывать? Нет у меня её поддержки. Это я — её поддержка. А мама, как маленький ребенок, не выносит моей слабости, потому что я для неё — единственный взрослый, который всегда примчится и спасет.

— Я переведу тебе сегодня деньги, — пообещала я.

— Ой, доченька, спасибо, милая! Спасибо!

— Не за что.

В груди всё сжалось.

— Ты когда приедешь? Я так соскучилась. Хожу мимо твоей школы, вспоминаю, как мы тут вместе гуляли….

— Приеду. Скоро, — сдавленно пообещала я и, кое-как распрощавшись, отложила мобильный.

Когда я вышла из ванной, Север ждал в кухне.

— Кофе будешь?

— Да. — Я села за стол.

— Что-то случилось? — бросил он на меня взгляд через плечо. — Ты плакала в ванной….

— Я маме звонила.

— У нее что-то случилось?

— Нет. Именно, что ничего не случилось.

К моей матери мы с Севером ездили чаще, чем к его родителям. И она, конечно, души не чаяла в нем. Считала моим спасителем. По её словам, именно с его появлением я стала тем человеком, которым она начала гордиться. Она была убеждена, что он на меня хорошо влиял, и что благодаря ему я достигла всего, что мне было нужно от жизни.

Вернее, не совсем всего. Тему детей она не подняла сегодня только по той причине, что деньги ей нужны были больше, чем внуки.