Книга Мой бывший - зверь, страница 110 – Анна Владимирова

— Я буду рядом, — усмехнулся, качая головой. — Выключай уже режим «одинокая беременная Яна». Ты же замуж за меня выйдешь?

— Вот так просто?

— По-твоему, это было просто?

— Ты прав, не было.

— Ну так?

— Выйду, ладно.

— Спасибо, — улыбнулся я.

— У меня столько вопросов, — спохватилась она. — Наверное, нужно было обсудить сначала.

— Обсудим, Ян, — улыбался я.

— Просто ребенка ведь нужно растить не в городе…

— В городе его растить не выйдет, да. Но это не значит, что тебе придется сидеть с ним в глуши. Мы со всем справимся.

— А он будет оборачиваться сразу?

— Нет, не сразу. Когда мама рядом, наши дети предпочитают быть с ней обычными.

Яна напряженно вздохнула.

— Мне страшно, что я испугаюсь, когда он обернется.

— Ты обязательно испугаешься. Это нормально. Каждая на твоем месте переживает.

— Ладно, разберемся, — подбодрила она себя.

— Да, — рассеянно отозвался я. — А как твой племянник?

— Нормально. Прооперировали недавно, наконец. Мама сильно переживала, я ездила к ней. С Олей, правда, так и не разговариваем.

Я улыбнулся:

— Хорошо.

Ее племянника оперировал я. Запущенная инфекция разрушила ткани сердца, и ребенку пришлось делать серьезную операцию. У семьи Ольги не было на это денег, а очереди бы Никита не дождался. Но теперь он поправится. Лечащий врач регулярно отчитывался мне о динамике.

Мое холостяцкое логово будто потеплело изнутри, когда я вернул в него Яну. Особенного удовольствия стоило стянуть с нее рабочие вещи, пропахшие клиникой и маринованными помидорами, и натянуть на нее заячью пижаму. Чтобы тут же содрать, едва не оторвав молнию. Планы на ужин пошли прахом. Волк устал терпеть, когда мы наговоримся и все решим. Но я не боялся больше — он у меня зверюга хоть и властная, но девочке своей вреда не причинит.

Яна еще не понимала, но давала мне знать, что тоже соскучилась по-звериному. Я видел, как дрожит ее взгляд, когда встречается с моим, но заднюю она не дает, не отказывается от желания мне принадлежать. Я объясню ей все. Но позже…

Ее пальцы нетерпеливо подрагивали, путаясь в пуговицах моей рубашки, а я не мог на нее насмотреться. Какая же она стала красивая! Похудела только — ключицы заострились, живот совсем стал плоским, зато грудь округлилась так, что глаз не оторвать. И пахла она невозможно вкусно. Я попробовал на вкус ее всю, теряя сцепку с реальностью. Мне нравилось, как туманит мозги от звериной одержимости и как заставляет чувствовать по-новому. Как же долго я от этого отказывался… Но теперь пришло время насладиться чувственным наслаждением в полной мере.

Подумать, ставить метку или нет, не довелось. Как и спросить… Мы с Яной оба потеряли голову, возвращая нашей спальне жизнь. Теперь она наполнилась не только прежними звуками — ее стоном, криками и жарким дыханием, — но и новыми. Я не отказывал себе в голодном зверином рычании, давая понять своей женщине, как сильно я по ней скучал. И заставлял ее отвечать не менее страстно. Яна хваталась за мои плечи и дышала загнанной зайкой, но я не давал передышек, с трудом осознавая степень собственного голода, который сдерживал мой зверь…

То, что я поставил Яне метку, оба осознали, только отдышавшись и придя в себя.

— Ян, больно? — прохрипел я, откидывая мокрые волосы с ее шеи.

— Нет. Я не поняла даже… — слабо выдавила она. — Игорь, а нам так можно? Малышу ничего не будет?