Книга Развод с монстром, страница 62 – Анна Владимирова

— Что случилось? — обеспокоилась я, и в груди снова взорвалось от адреналина.

Я и подумать не успела, а уже впала в ступор от страха при мысли о Славе.

— Нас с тобой просят явиться к моему кабинету, — нахмурился Краморов.

— Слава? — сдавленно выдохнула я, задыхаясь.

— Его сюда не пустят, — раздраженно возразил Краморов и направился к лифту, не дожидаясь меня.

Я перехватила себя под ребрами, пытаясь унять панику, и последовала за ним.

Когда я увидел Надю, входящую следом за Краморовым в его кабинет, у меня по ощущениям лопнула пружина в груди, и я медленно выдохнул, прикрывая глаза.

— Что происходит? — нахмурился Краморов, неодобрительно глянув на Давида рядом.

— Здравствуйте, — поприветствовал его Горький.

Надя нерешительно замерла поодаль, глядя на нас так, будто не имеет ко всему этому отношения. Но у меня изначально было плохо со способностью это объяснить. А ещё и ложь. Всем. И ей. Что мы — лишь фикция.

Краморов опустился в кресло, со стуком брякнув трость поперек стола.

— Давид считает, что Наде опасно оставаться у вас в отделении, — сообщил я без прелюдий. — Он предлагает ей переехать в реабилитационный центр.

И только сказав это, я подумал, что именно сейчас может услышать Надя. Но это все позже.

— Верес Олегович, — начал Краморов, сложив руки на столе и подчеркнуто игнорируя Горького, — можно вас с глазу на глаз? Я вот только ногу свою сегодня уходил, поэтому попросил бы уважаемого оборотня-ведьмака покинуть на несколько минут мой кабинет и избежать прослушивающих манипуляций с его стороны. Надя может остаться, так как это касается и ее.

— Предположение об опасности делаю я, — возразил Горький авторитетно. — Верес — оборотень, я защищаю здесь его интересы. Так что давайте начистоту со всеми нами.

— Хорошо, — откинулся на спинку кресла Краморов и устремил свой горящий взгляд на меня, — я скажу прямо, Бесовецкий. Я все понимаю, и доверять кому бы то ни было для тебя сложно, но я не позволю считать меня кем-то, кто не отвечает за свои слова. Если я сказал, что могу тебя защитить, значит я МОГУ. Или вы считаете, что у какого-то правительственного цербера связей больше, чем у того, от кого зависят жизни этого самого правительства? Думаете, мало у меня на койках перележало народу из тех, кому принадлежит поводок от Айзатова? — Он сделал весомую паузу и перевел взгляд на Горького. — В другой ситуации я бы подумал, что вы, товарищ Горький, пользуетесь происходящим и дискредитируете меня с целью перетащить Бесовецкого на ту сторону, с которой он пришел. Но я знаю, что вы дружите с Ярославом Князевым, кардиохирургом-«золотые руки». И что дружба эта для вас и прикрытие своих гораздо важнее. Для них вы и правила готовы нарушить временами, и хвосты их успеваете подобрать, если те их куда-то подложили не вовремя. Подытожу — вы зря переживаете.

Я впервые видел кого-то, кто заставил Горького смутиться и засомневаться в решении.

— Прошу прощения, Савелий Анатольевич, — ответил он небольшую паузу спустя, — но прошу поверить, что я собирался лишь содействовать, а не подрывать ваш авторитет. Ситуации бывают разные. А мне по сути все равно, где работает Верес. И если вам все же понадобится помощь с выполнением ваших обещаний, я всегда ее окажу.

Краморов усмехнулся, восхищенный, вероятно, упорством Горького в своей позиции.