Книга Вьюрэйские холмы, страница 148 – Юлия Узун

Мелания колебалась. Сейчас ее решение казалось разумным, но не пожалеет ли она потом? И снова вспомнился ее добрый друг Ранн. Интересно, как он сейчас себя чувствует?

Есть неизбежность и желание жить среди вампиров — именно это прибавляло Мелании больше уверенности в том, что она собиралась предложить Астароту. Она подошла к нему очень близко и взяла руку. Кожа его была сухая и холодная. По всему телу Мелании пробежала дрожь, скорее приятная, чем наоборот.

Астарот отстранился от нее, но не отвёл взгляда.

— Защиту можно разрушить, — сказала она, глотая волнение. — У меня другое желание. Я хочу, чтобы ты превратил меня в себе подобного. То есть… в вампира.

Ранн не думал, куда ему идти. Обретя новую жизнь, он чувствовал, что уже никому не подчиняется и может делать всё, что взбредёт в голову. Он смело спустился с холма и вышел в город.

«Как всё просто, — думал он, — сошёл с тропы, и вот я иду по дороге Вьюрэя. Особи от меня шарахаются, люди не знают, что я теперь один из тех, кто по сути их враг».

Первое, что бросилось в глаза — пустые улицы в разгар дня. Солнца не было, небо затянуло темными тучами, моросил дождик. Людей на улицах города не было. Магазины закрыты, машины не ездили. Светофоры мигали только желтым. Ранн вглядывался в окна домов и заметил, что почти все окна были закрыты шторами. Это наводило на тревожные мысли.

Старая разорванная рубашка начала намокать, но Ранн не чувствовал холода. Он понимал, что это ещё одна особенность вампира — не чувствовать холода или тепла. Ему ещё предстояло привыкнуть к новым ощущениям.

Дом его приемных родителей находился далеко от холмов, южнее, ближе к морю. Ранн преодолел это расстояние за пол минуты, когда на автобусе нужно было бы добираться минут сорок. Чтобы каждый день не мотаться в такую даль, он жил в общаге. Однако все теперь изменилось. Ему необходимо было увидеть своих родителей. Может быть, в последний раз.

Мать открыла ему сразу и тут же расплакалась.

— Ранн, сынок, святые угодники! Что с тобой случилось? Заходи! Заходи же в дом! — пригласила его совсем поседевшая женщина. Ранн переступил порог, не сводя взгляда с приемной матери, которую любил всем сердцем. — Что это? Кровь? И рубашка разорвана. Скажи, наконец, что с тобой приключилось! Йодис звонила и сказала, что ты на какое-то время уехал из города, чтобы участвовать в каком-то проекте. Это правда? Не молчи же.

— Правда, — выдавил Ранн. — Что происходит в городе? Почему улицы пустые?

— Ох, тут такие вещи ужасные творятся. Люди боятся нос совать из своих домов. В понедельник профессора Когана сбросили с крыши университета. Это был вампир. Поговаривают, что он всё ещё во Вьюрее. Ой. А тебя не…

— Нет, мама. Я… меня ограбили, — решил соврать Ранн, осматривая беглым взглядом чистую кухню.

— Ты не заболел? — забеспокоилась женщина. — Ты такой бледный.

Ранн медленно содрал с себя рубашку, вернее, всё, что от неё осталось.

— Устал смертельно. Мне нужно помыться и переодеться.

— Ты голоден?

Ранн посмотрел на кастрюльку, на которую указала мать. Раньше он набросился бы на ее еду с большим удовольствием. Но теперь он не испытывал голода. На данный момент совсем никакого.

— Нет. Я ел. А где отец?

Женщина потупила взгляд.

— У него случился инсульт два дня назад. Он в комнате, но… не говорит и не двигается.