Книга Ненаписанное письмо, страница 117 – Игорь Толич

Время скользило неслышно по безликой, обутой в холода безлюдной набережной, по нашим лицам и телам. С каждой секундой его оставалось все меньше, потому что время — невосполнимый ресурс, который мы тратим все больше не на решения, а на поиски тех самых решений, которые иногда не спешат приходить.

Мне понадобилось почти пять мучительных месяцев, чтобы встретиться с пониманием того, ради чего стоит жить и есть ли в этом мире хоть что-то, за что можно уцепиться. Будда, поселившийся в моем сердце, чей лик я отныне носил на шее, призывал отказываться от своих прихотей и страстей, чтобы выйти из круговорота бренности и обрести внутренний Свет.

Но я так и не смирился с тем, что безбрежный космос Бога может принести мне спасение и приведет к большему, чем может мне дать земная любовь.

— Что ж, — сказал бы Учитель, добродушно щуря свои глаза-миндалины, — значит, твои дни на земле еще слишком молоды. Став старше на одну жизнь, ты снова воззришь к праведному Пути. А сейчас ты просто вернешься к человечеству и будешь его маленькой частью.

— Я надеюсь быть хотя бы не худшей его частью.

— Это уже немало.

До следующей жизни…

И, может быть, там я снова встречу Пенни, как она того хотела. Ее душа и телесность обретут единство. И мы попробуем остаться близкими друг другу. Кто знает…

Быть может, Чак повторно станет моим лучшим другом, но уже в человеческом обличье. Он будет мои товарищем, сыном, братом, отцом — доверенным человеком, чтобы наравне со мной дарить свою заботу, делиться своим опытом. Кто знает…

Быть может, Крис будет жить не так далеко. Быть может, мы вместе увидим горы, пустыни и экзотических красавиц. Будем курить траву, будем драться в шутку или всерьез. Будем героями или разбойниками, или теми и другими сразу. Кто знает…

Быть может, мама останется со мной живая. Я вспомню ее глаза из прошлой жизни, которые сейчас совсем забыл. Но там, в моем новом будущем, мне не придется забывать. Не придется прощать ее за ошибки, в которых никто не виноват.

Кто знает, что мне предстоит на новом витке Сансары.

Все это, если и случиться, то когда-то потом.

Потом…

Сейчас рядом со мной была ты, Марта, мой верный пес Чак и еще нерожденный ребенок, которому я вознамерился дать свою фамилию.

Я нащупал в кармане коробку с кольцом. Достал ее. Открыл. Вытащил кольцо из прорези и протянул тебе.

— Примерь.

Ты посмотрела на меня так, будто бы я предложил тебе раздеться в общественном месте.

Неловко вытерев ладони о пальтовую ткань, ты приняла из моих рук сверкающее украшение.

— На какой палец?

— Продавец сказал, что должно подойти на безымянный.

Ты критически осмотрела свои затекшие конечности, потом зачем-то облизала фаланги на безымянном пальце и попыталась продеть его в узкое отверстие, которое было ему явно не по размеру. Однако твоя настойчивость победила — кольцо с горем пополам заняло положенное место.

— Теперь только вместе с пальцем отрывать, — сказала ты так, словно говорила не о себе, а подтрунивала над какой-нибудь приятельницей, не очень близкой, что нестрашно обидеть.

Ты ведь все еще не верила в то, что случилось.

— И что теперь? — спустя несколько минут спросила ты.

— Мы помолвлены, — констатировал я.

— Я не так себе это представляла.

— Кольцо?

— Предложение.

— А я никак не представлял, — сказал я. — Но рад, что это случилось.