Книга Соседка, страница 96 – Татьяна Василевская

Домашние замечали произошедшие в Леле перемены. Алла Сергеевна несколько раз пыталась поговорить. Но Леля всегда со спокойной улыбкой заверяла мать, что все хорошо. В конце концов, и родители, и Дина решили, что это и впрямь возраст. Просто Леля такая. Она всегда была немного сама в себе. Не закрытая или замкнутая, но просто оставлявшая часть своей души неприкосновенной для остальных.

Несколько раз Леля встречала его. Каждый раз он был один. Рыженькую подругу Ерохина она больше не видела. При встрече она теперь не испытывала трепета, как раньше. На мгновение сердце болезненно сжималось, но потом начинало биться ровно. Леля научилась «управлять» своим сердцем. Ей даже не нужно было теперь повторять себе, что она больше не любит. Каждый раз они вежливо здоровались. Ерохин, иногда справлялся как у нее дела. Леля отвечала спокойно, сдержанно, вполне доброжелательно.

Каждый раз после встречи с соседкой у майора было чувство, что в него швырнули парой лопат снега. Она не вела себя надменно или обиженно, как после ее дурацкого детского признания. От нее просто веяло таким холодом, что он буквально чувствовал его.

К моменту выпускных школьных экзаменов в семье Федоренко произошло важное событие. В Москву, на несколько дней, приехал Георгий и по всем правилам попросил у Вадима Николаевича и Аллы Сергеевны руки их старшей дочери.

– Учтите, – со смехом сказала Дина, – если не дадите благословения, сбегу из дома, и мы все равно поженимся. Так, что выбора у вас нет. Соглашайтесь.

– Ты уверен, что хочешь на ней жениться? – улыбнулся Вадим Николаевич будущему зятю.

Июнь выдался хлопотным. Дина одновременно сдавала экзамены, готовилась к защите диплома и к свадьбе. Леля сдавала экзамены в школе и готовилась к поступлению в институт. Она долго выбирала, кем видит себя в жизни. Наконец, выбор остановился на институте океанологии в Санкт-Петербурге. Алла Сергеевна поначалу пришла в ужас. Одна дочь уедет в Сочи. Но она хотя бы выходит замуж. Тут можно только порадоваться и за нее сердце любящей матери спокойно. Но младшая, ее совсем еще маленькая девочка, тоже уедет из родительского дома в другой город. И, можно сказать, обе покинут дом одновременно.

– Как же мы будем без них жить?! – растерянно спрашивала она мужа. – Они же обе сразу уедут. Это же кошмар! Что мы без них будем делать?

– Ну, ты же их рожала не для того, чтобы всю жизнь возле юбки держать, – посмеивался Вадим Николаевич, которого разлука с дочерями тоже расстраивала и даже пугала, хотя в этом он бы никогда не признался.

– Леля, ну почему именно этот ВУЗ? Ну, что в Москве мало институтов что ли? – пыталась зайти с другой стороны Алла Сергеевна, надеясь, что Леля изменит решение. Но зная дочь, в глубине души понимала, что если Леля решила, то так и сделает.

– Мам, в Москве нет таких кафедр как там, – с мягкой улыбкой говорила Леля. – Я же буду приезжать на каникулы и на праздники.

– Да, конечно, каждые полгода. Бросаете мать старуху, – смеясь, говорила Алла Сергеевна, сдерживая подступавшие к глазам слезы.

–

– Скажи, что это не новый психопат. – Абдурахманов развернулся и отошел от тела. Лицо у него было бледное. – Еще с тем не разобрались, а уже еще один нарисовался. Массовое помешательство? Может в воздухе распылили, что-то такое, от чего у некоторых крыша съезжает на полную катушку?