Книга Волчье кладбище, страница 84 – Тони Бранто

Передо мной лежала кальмаровая туша из какого-то замшелого бледно-розового велюра. Да, пожалуй, этот кальмар действительно напоминал громадный фаллос. Шивон не бредила. Возможно, это бы успокоило Агату.

В десятифутовом костюме были прорези для рук и отверстие для глаз, замаскированное тёмной сеткой. Поднявшись, я затолкал это недоразумение обратно в чулан. На этом моя миссия здесь была даже перевыполнена.

Мне удалось незаметно выскользнуть из преподавательской. Я взлетел в наше крыло и нацелился прямиком в душевую. Это я не насчёт встречи с Анной обольщался – не терпелось поскорее смыть с себя объятия гадкого Фредди.

Я никогда не отправлялся в бой, не имея в кармане хотя бы остатков надежды. Поэтому после душа намеренно надел рубашку без пуговицы, чтобы был повод её снять.

Через Секвойю я прознал, что Анна занимает гостевую комнату в запрещённом для студентов крыле. Мне сегодня везло чрезвычайно, я благополучно подобрался к нужной двери и постучал. Спустя минуту-две меня впустили. За время, что мы, с позволения сказать, знакомы, я кое-как изучил Анну. Было очевидным, что она ввиду жизненной необходимости развила в себе способность обманывать глазами. Только в этот раз она недооценила своего визави. Я смотрел не в глаза, а на колени. Эту уловку мало кто знает. Меня давно научил один старшеклассник. Колени – другое дело, говорил он. Они более робкие. На них держится всё существо. Глаза можно сокрыть или отвести, но, если дрогнут колени – вас раскусят.

Я раскусил Анну ещё в первую нашу встречу, потому мигом снял рубашку и, предвидя возражение, сказал:

– Зашивают ведь только на покойниках.

Вроде бы Анну это устроило. В её арсенале нашлась подходящая пуговка из запасных, разница несильно в глаза бросаться будет.

– Присядь пока. – Она опустилась в кресло рядом с окном, взяла иголку с ниткой.

Я запустил руки в карманы, сказав, что постою.

– Кстати, ваш муж не против?

Анна подняла голову, её губы чуть разомкнулись в удивлении.

– Что я вас навестил?

Она слегка вздохнула.

– Всё в порядке.

Я кивнул.

– Он в жуткой печали, – добавила Анна.

– Да, да.

– Я приехала так не вовремя.

– В каком смысле не вовремя? Вы, как почуяли неладное…

– Видишь ли, я приехала, чтобы сообщить Милеку грустную новость. Его отец скончался.

– О…

– В тот же день. Я прибыла ночью, но не нашла мужа. Я ведь здесь никогда не была и долго не могла никого найти. Потом узнала, что произошло.

– Как вам следствие?

Гениально, Макс! Ты мастер обольстительных речей.

– Терпимо.

Какое-то время царила тишина. Анна водила иглой с ниткой. Я пялился на это действо как заворожённый.

– Мы с Тео не были близки, – сказала вдруг Анна. – Ему никогда не хотелось услышать от меня материнского слова. По правде говоря, он и родного отца не слушал.

Она вздохнула.

– Как такое могло произойти? Я не понимаю.

– Я тоже. Настоящий шок.

Мне вовсе не хотелось говорить о Тео, но я понимал, что сейчас эта печаль нависла над всеми нами. Кроме того, я почуял, как Анне недоставало человека, в чьи уши она могла бы излить собственную боль.

Анна приподняла рубашку, оценивая работу.

– Ну вот и готово. Я сделала четыре стяжки под пуговицей, так надёжнее.

Она привстала. Я взял рубашку, внимательно разглядывая результат. Подёргал за пуговицу.

– Это японская нить. Прочнее не бывает.