Книга Корень зла среди трав, страница 58 – Татьяна Степанова

– И крыса… она бежать, когда я ходить! Она сидеть на грудь Ирэн-опа^[5]!!

– Давность смерти около пяти суток, – сообщил эксперт Сиваков полковнику Гущину.

– В понедельник она вроде как ездила к врачу с ногой. – Гущин, несмотря на вонь, наклонился над телом, внимательно осматривая петлю на шее и концы веревки.

– В понедельник вечером на нее могли напасть или во вторник. Ее никто не хватился несколько дней. Труп оставался во дворе при летней жаре. Она вторая жертва. А Гулькина в Сарафанове – уже третий эпизод. – Сиваков глянул на Гущина. – Мы с тобой фатально ошиблись, Федя.

– Способ нападения, как с почтальоном Сурковой – набросились сзади и задушили? Или как в Сарафанове? – Полковник Гущин надел перчатки и начал осматривать кисти рук Мухиной.

– У нее рана на голове. – Сиваков осторожно рукой в перчатке повернул голову Мухиной набок. – Удар сбоку по затылку за ухом. При вскрытии я тебе точно скажу, что стало причиной смерти – черепно-мозговая травма или механическая асфиксия. Сейчас при таком состоянии тела навскидку мне сложно судить. Но одно мне ясно – ударив по голове, ее сбили с ног и в положении лежа душили. Захлестнули веревку на шее, на один конец наступили, за второй тянули, – и он продемонстрировал полковнику Гущину запачканный глиной конец веревки.

– В Сарафанове он затем все повторил, – полковник Гущин потрогал рукой в перчатке затылок Мухиной. – И тоже манипулировал с ее телом. Уже посмертно.

Сиваков подозвал эксперта-криминалиста, и тот начал брать образцы с кожи в районе алого знака в форме ладони на животе Мухиной, где что-то засохло.

– Одежда разрезана, как и у Гулькиной, – констатировал полковник Гущин. – Только все как-то раскромсано, выглядит иначе.

– Потому что использовались обычные ножницы, – тихо ответил Сиваков. – Гляди, на бюстгальтере их лезвия ткань «зажевали» сначала, не сразу разрезали. Он прилагал усилия, чтобы орудовать ножницами. И поэтому на свой третий выход он прихватил уже садовый секатор. Видишь, он учится, совершенствует навыки, как я и говорил тебе.

– Федор Матвеевич, а цветы…

Полковник Гущин и Сиваков, поглощенные своей работой, обернулись. Макар, отошедший было в сторону, теперь стоял у них за спинами. Он указывал на белые зонтики на трупе.

– Что цветы? – спросил полковник Гущин хмуро.

– Heracleum. Борщевик Сосновского, – напомнил Макар. – Он на участке нигде не растет.

И Макар обвел жестом территорию у дома.

– Вообще нет никаких цветов. Все кругом заасфальтировано, лишь за гаражом несколько деревьев, – сказал Макар.

Клавдий Мамонтов оторвался от созерцания трупа и тоже осмотрелся. И точно. Дом новый, недавно построенный, участок еще не облагорожен зеленью. У забора в дальнем конце чахлые кусты бузины, а вся площадка перед домом и гаражом-пристройкой покрыта асфальтом. Труп покоится прямо на нем. А значит, надежды на следы ног душителя – призрачны.

– Я и за забором глянул, – продолжил Макар. – Борщевика нигде нет. И каких-то похожих на него растений тоже. Но смотрите, сколько белых соцветий на ее теле.

– Что ты хочешь сказать? – полковник Гущин слушал внимательно.

– А то, что душитель не рвал соцветия здесь. Он их принес с собой. Специально. Причем в достаточно большом количестве.

Эксперт Сиваков тоже внимал Макару. Как и Гущин, он хмурился.