Онлайн книга «Четыре крыла»
|
– Мы копали грядки на чужом огороде, – пояснял Макар, безропотно подставляя обе кисти для перевязки. – Физический труд полезен. Но без фанатизма, – Вера Павловна пристально глядела на Макара сквозь очки, бинтуя его правую руку. А горничная Маша – левую. По лестнице в столовую спускались Лидочка и Августа, которая держала на руках Сашхена. С кухни доносился аромат жареного бекона, свежего молотого кофе и английских булочек «сконс». Горничная Маша быстро научилась их печь, потакая вкусу Макара и девочек. От домашней уютной суеты сердце Клавдия таяло. В Шишкино Лесничество они отправились после полудня. Макар вспомнил поговорку: гламурные девушки… и пятидесятилетние гламурные «тети Моти» рано не встают. Тем более актрисы рекламы. – В качестве кого мы к ней заявимся? – без энтузиазма спросил Клавдий. Он снова сел за руль сам. – Я сгоряча Бальзаминову обещал, но Дрынова нас просто пошлет. В отличие от Василисы, она с твоей бывшей никогда не встречалась. Мы для нее незнакомцы. – Придумаем на ходу, главное, попасть к ней. – Макар рассматривал в мобильном фотографии, неожиданно присланные во время завтрака участковым Бальзаминовым. Его коллега из Шишкина Лесничества скинул ему снимки особняков Панайотовой и Дрыновой. Оба дома окружали высокие заборы, но их построили на берегу каскада прудов, и с воды открывался вид на голубое здание в стиле «чеховской» дачи и на швейцарское шале. Коллега сообщил Бальзаминову: шале строил еще бывший муж Панайотовой, и при разводе дом достался ей. А голубой особняк возвел брат Дрыновой, но переписал его на Анну во время долгого и скандального бракоразводного процесса со второй женой – он пытался спасти свою недвижимость от дележа, передавая сестре. Шишкино Лесничество – старое дачное подмосковное место – славилось сосновым бором, прудами, лугами и относительным уединением. Его окружали элитные коттеджные поселки, но никаких высотных новостроек в округе не существовало. Друзья миновали местный ресторан «Лакучая ива», дизайн которого специально скопировали с павильона из фильма «Бриллиантовая рука». Даже буква «П» у неоновой вывески то загоралась, то гасла. Клавдий проехал к прудам. Они вышли и сначала осмотрели оба дома с берега. Воздвигнутые позже остальных особняков, они находились на отшибе, каждый имел большой участок, заросший лесом, и внушительную ограду. – Трупы есть где спрятать дамочкам, – констатировал Клавдий. – Похоронить на участке. К тому же у домов фундаменты высокие, имеются подвалы или винные погреба. Они совершили круг почета, Клавдий подрулил к воротам голубого особняка и посигналил. – Я ей для начала просто представлюсь. – Макар за весь путь не придумал ничего лучше. – Ее брат наверняка слыхал фамилию моего отца. К их удивлению, ворота моментально распахнулись, выскочил садовник или охранник-узбек и замахал руками: проезжайте, проезжайте на участок! – Кажется, нас за кого-то другого принимают, – решил Макар. А Клавдий дал газ, и они въехали внутрь огороженной территории. Вышли из внедорожника и… Шум, гам, детский смех, песнопения… Крики, вопли, ругань, мат… На садовой дорожке среди клумб играли в бадминтон двое малявок – лет шести, и близнецы-мальчишки постарше. Они махали ракетками, визжали, отбивая воланы. Толкали друг друга и скакали кузнечиками. За ними присматривала няня. Чуть в стороне, в просторной беседке, хор певцов из семи человек – бородатых унылых мужиков и женщин в платочках под руководством регента – тянул нестройными голосами: «Вечерний звон! Бом! Бом!» |