Онлайн книга «Клуб самоубийц»
|
Надо же, кого-то еще интересуют теплые булочки и кофе. Собеседники посмотрели друг на друга – нам есть еще что сказать друг другу – и одновременно утвердительно кивнули головой. Они смотрели в окно, как кондуктор заходит в булочную, как он вежливо, но, показывая на них, что-то объясняет небольшой очереди, как он, сняв фуражку, отирает платком лоб и, в предвкушении второго завтрака, хлопает себя по бокам. – Видите, доктор Пе́трович, это и есть настоящая жизнь. Без ваших фантазий. Так что забирайте у следователя отчет братьев Клемен и приходите в понедельник на работу. Пе́трович вдруг физически ощутил эмоции кондуктора – взять кофе, булочки и через несколько минут, когда эти пассажиры наконец выйдут из трамвая, насладиться своей нехитрой снедью. Растянуть удовольствие. Почувствовать кайф от предвкушения. Как перед вольфштунде. И мы растянем удовольствие. Перед решающим ходом. И он спросил: – А что означает «монокль»? – Ну, вы же читали Стивенсона. Мистер Хайд, – председатель ласково погладил парик, – стал брать верх над доктором Джекилом. Вот поэтому, чтобы бровь у доктора Джекила не поднималась, я и придумал монокль. Он без диоптрий, но все время ее поддерживает. Клоун. Все, можно начинать. – А если Хиршбюль собрал документы о конфликте интересов? О покупке цемента у собственной дочки по завышенной цене? Под льготный кредит правительства. Это же можно определить по бумагам, которые находятся здесь. – Вы – о себестоимости цемента? Да, мне пришлось ее тогда увеличить за счет амортизационных начислений. Я на этом заработал. Но при этом я снизил цену и самого цемента. Мои друзья в департаменте внешней торговли, конечно, посетуют, но не более того. Даже этого не боится, подумал Пе́трович и сделал решающий ход: – Тогда я сейчас вам скажу, почему вы убили его. Лицо Гая Фокса посерело. Да, игра в открытую. Ты уже знаешь, с какой карты я сейчас пойду. – В Восточной Европе документов нет. Вы там все подчистили. Но здесь, у нас, остались ваши следы. Ваша официальная дочка, нет, не фонда, а концерна. Ваша страховая компания. А там, в Восточной Европе, остались люди. Которые рассказали Хиршбюлю, что приборы по контролю качества цемента вышли из строя, а страховая компания, ваша страховая компания, сертифицированная изготовителем приборов, вместо того чтобы возместить издержки и обеспечить их ремонт, стала бодаться с заводом, что эта поломка не соответствует страховому случаю. И пока вы торговались, завод продолжал выпускать – уже некачественный цемент. Они боялись потерять заказ. А вас как владельца концерна задушила жаба. По уму, надо было остановить поставки и стройку, но вы их не остановили. И если завтра кто-нибудь подаст иск, например, жители того дома, которые получили компенсацию, но хотели бы получить больше, то подадут они этот иск не к новому правительству в той стране, и не к концерну как генеральному подрядчику государственной программы (наше правительство вообще останется в стороне), и даже не к вашей страховой компании, которая не исполнила договор, что привело и к убыткам, и к одной человеческой жертве. А лично – к вам. Строителю дома, который как владелец страховой компании знал, что приборы контроля качества цемента сломались, но продолжал закупать цемент и строить дом. И работники того завода – подтвердят это. Сколько в том доме было квартир? Плюс моральный ущерб. Даже Пикассо вас не спасет. Вы пойдете по миру. Когда выйдете – если выйдете – из тюрьмы. |