Книга Кубок Нерона, страница 96 – Ян Мортенсон

— Наверно, мы сумеем достичь договоренности. Если нам будет передано чистосердечное подробное признание, можете оставить Хумана себе. Для нас главное — установить точное местонахождение денег и переправить эту информацию их нынешнему правительству. Учитывая наши интересы в том регионе, вы, разумеется, понимаете, что проблемы носят политический характер и есть только один способ разрешить их — конкретными делами доказать, что мы поддерживаем новый режим. На Хумана, как такового, нам начхать. Можете засадить его за решетку здесь, не обременяя американских налогоплательщиков. Обдумайте мои слова, Goodbye.

Ах ты, боже мой! — Калле Асплунд е вымученной улыбкой вновь уселся за письменный стол. Он достал ( вою коротенькую трубку, вытащил щепоть буровато желтых табачных волокон и стал набивать ими прокуренную до черноты головку, медленно, методично. Словно хотел сосредоточиться на этом занятии, чтоб не смотреть мне в глаза.

— Так какое твое мнение? — тихо спросил я.

— Н-да... что тут скажешь? Теперь все это не в моей власти.

Он чиркнул спичкой. Вспыхнул огонек, резко запахло серой, и сразу же комнату наполнил едкий табачный смрад: из трубки вырвалось серо–желтое облако дыма. В иной ситуации я бы встал и открыл окно, но сейчас мне было не до этого. Дым? Ну и пусть, какая разница.

— Слишком многое свидетельствует против тебя,—сказал он, помолчав, и посмотрел на меня.—Хуже всего, конечно, отпечатки пальцев. Прочие вещи еще можно так–сяк уладить, но по трем пунктам факты остаются фактами. И с точки зрения полиции они очень весомы.

— Ты имеешь в виду, что я был в Нью–Йорке, когда ее убили?

— Совершенно верно. Ты находился в городе. И был последним, с кем ее видели. А в женевской гостинице было найдено орудие убийства. С твоими отпечатками пальцев. Вдобавок у тебя нет алиби на момент убийства.

— Для высылки этого достаточно?

— Какая уж тут высылка. Выдача — вот как это называется. Если, конечно, наши согласятся. Ведь такая процедура предусматривает, что разбирательство по твоему делу и суд состоятся в Нью–Йорке. А у них там, увы, все не так, как у нас. Я не хочу сказать, что суды там продажные или тебе не дадут нанять хороших адвокатов. Просто, если можно так выразиться, у них совсем другой стиль работы. И приговоры гораздо суровее.— Калле замолчал.— А во–вторых,— он взглянул на меня,— история с Гретой Бергман.

— Да?

— Ты говорил, что разыскивал ее. Даже побывал У Греты Бергман, которая живет на Эстерлонггатан.

— Правильно. Говорил. В доказательство того, что я действительно старался найти ее. Что она была, еще прежде чем мнимая Грета явилась за пленкой и исчезла.

— Мы с ней побеседовали. С твоей Гретой, которая живет на Эстерлонггатан.

— И что же?

Он покачал головой.

— Она все отрицает: мол, и к ней ты не заходил, и вообще, она никогда тебя не видала.

— Не может быть. Она ведь сама открыла мне. Вышла на мой звонок. Хотя...— Я осекся.

— Что «хотя»? — Калле устало посмотрел на меня.

— Она была не вполне трезвая. От нее пахло алкоголем, а на столе я заметил бутылку джина. Наверно, потому она и забыла.

Он вздохнул.

— Да–а... Вот прижмет тебя нью–йоркская полиция, так им эти твои «забыла» да «подшофе» просто подарок. Я–то, допустим, тебе поверю, но ты же сам слышишь, как это все неубедительно.