Книга Убийство в Венеции, страница 73 – Ян Мортенсон

— Интересно. Значит, мебель раскупалась немедленно. Вы не помните тех, кто ее покупал?

— Сразу не вспомню. Но в нескольких случаях я записывал. Имена то есть. Хотя если люди платили наличными, для этого не было повода. Но в последний раз я записал и имена, и адрес пожилой пары. Они купили бюро, которое было потом у них украдено.

— Было украдено?

— Вот именно. К ним проникли взломщики и утащили бюро. Они позвонили мне и спросили, не могу ли я заказать для них еще такое же. Оно предназначалось их дочери. По случаю ее обручения.

Комиссар Бергман угрюмо кивнул.

— Без сомнения, бюро приобрел «не тот клиент». Настоящий клиент пришел позже и взял то, что ему предназначалось. Так нам кажется. А вы недавно опять были в Венеции?

— Да, а откуда вы знаете об этом?

Он улыбнулся.

— Наши итальянские коллеги очень нам помогают. И мы знаем, что вы посетили мастерскую Пичи.

— Совершенно верно. Я хотел поговорить с ним о новом бюро для Гранов, для той пары, и об увеличении поставок. Тогда я и узнал о его смерти и… — я замолчал, не зная, что еще следовало рассказать им. «Все, что вы говорите, может быть обращено против вас». Не так ли говорят американские полицейские? Разве не такие же обязанности и у шведских властей?

— И..? — повторил Бергман, вопросительно глядя на меня.

— Из рассказа одного из его работников я понял, что это, возможно, был не несчастный случай. Что Пичи не утонул.

— А был убит, считаете вы?

— Возможно. Потому что Пичи, по всей видимости, узнал, что его предприятие используется для контрабанды наркотиков. И не захотел участвовать в этом деле. Тогда он должен был исчезнуть. Но о Стокгольме и обо мне он ничего не говорил.

— Интересно, — сказал комиссар, и легкая улыбка тронула его губы.

Я понял по его глазам, о чем он думает. Мол, Хуман пытается истолковать ситуацию в свою пользу. Пускает нам пыль в глаза, используя смерть Пичи, представляет себя этаким незнайкой. И Пичи тоже. Оба, мол, жертвы заговоров и интриг. Но это мы уже проходили.

— В самом деле, очень интересно. Что еще вы делали в Венеции?

— Ничего особенного. Что вы имеете в виду?

— Мы просто интересуемся. Встречались ли с кем-нибудь, например?

— В поездках всегда, конечно, встречаешься с людьми. Но особо отмечать кого-либо, право, нет оснований. Во всяком случае, на этот раз.

— В самом деле? У нас несколько другие сведения. Скажем, некая дама. Анна Сансовино. Вам знакомо это имя?

— Да, я видел ее. Но никак не думал, что вас это может заинтересовать.

— Ну, не скажите, — улыбнулся он. — Она очень активная молодая дама и сотрудничает с некоторыми ведущими фигурами организованной преступности на юге. Например, с Фабио Негри. Говорит вам это имя о чем-нибудь?

Я отрицательно покачал головой.

— Считают, что он контролирует торговлю наркотиками в северной Италии. Очень влиятельный человек, как вы понимаете. И с неограниченными ресурсами. Он выглядит очень респектабельно и старается представить себя весьма добропорядочным гражданином, столпом общества и тому подобное. Жертвует большие деньги на больницы и церковь, владеет большой коллекцией произведений искусства. Кстати, вы много ездите?

— Так себе. Не часто, но бывает.

— Вы побывали недавно во Франкфурте, не так ли?

— Да, я ездил туда на аукцион.

— Я знаю. И закупили вещей на очень большую сумму. Как вы расплачиваетесь?