Книга Воля владыки. В твоих руках, страница 59 – Рия Радовская

«Зачем на зуб?» — хотела спросить Лин, но тут то ли сам Асир шевельнулся, то ли член еще увеличился, вдавливаясь ей в живот, и Лин, не думая, что делает, свободной рукой попыталась его отвести. Обхватила, почувствовала под пальцами нежную и скользкую, словно дорогой шелк, кожу, поняла, что именно держит в ладони, и ее накрыло. Из горла вырвался полустон, полурык, мышцы закаменели, а зубы и правда сжались — где придется. Кажется, слегка прихватив Асира. Лин сжимала ноги, вжималась лбом, из нее текло, и сквозь ослепительное и ошеломляющее удовольствие проступало такое же ошеломляющее изумление. Она кончила только от того, что вылизывала Асира, а потом взяла в ладонь член?

— И чему ты так удивляешься? — Голос донесся будто сквозь вату. Лин скорее почувствовала его, чем услышала. В голове было пусто и ясно, и каждая мысль казалась отчетливой. А вот тело… Тело вело себя странно. Вместо слабости в него словно вливалась энергия. Лин даже открыла глаза — держать их закрытыми отчего-то казалось неправильным. А еще хотелось… не лежать, не нежиться, переводя дух и отдыхая, хотелось двигаться, действовать, и еще… Если бы ее спросили, не смогла бы объяснить словами, но внутри нее будто зарождалась жажда. Сосущая, зудящая, волнующая.

Лин слегка отодвинулась, прижала ладонь к животу, прислушиваясь к себе. Облизала губы, которые сейчас показались сухими, будто не пила сто лет. Только вряд ли вода изменила бы хоть что-нибудь. Вряд ли бы хоть от чего-то спасла.

Асир пошевелился, и Лин посмотрела на него. Увидела нахмуренные брови и сосредоточенное лицо. Слишком сосредоточенное. Будто вслушивался во что-то едва слышное, пытался разобрать неясное. Ноздри хищно подрагивали, словно запах Лин ему сейчас мешал, отвлекал от главного. Или, наоборот, именно в нем Асир искал ответы, изучая, раскладывая на составляющие.

— Все хорошо, — сказал он. — Вы сейчас одно, не мешай ему, не думай, чувствуй.

— Что со мной? — спросила Лин. Эмоций не было — ни страха, ни хотя бы волнения, даже любопытство куда-то делось, осталась лишь эта странная, тревожащая, мучительная жажда.

— Все хорошо, — повторил Асир. — С тобой наконец все правильно. Это течка. Нормальная, правильная течка. Не бойся.

— Я не боюсь. Я… хочу. — Она снова облизала губы и поморщилась: как будто за какие-то несколько секунд они стали еще суше. Повторила: — Хочу, и мне от этого так… не знаю. Это и есть течка? А что было до того? — в горле вдруг зародился смех, и Лин испугалась — только истерики не хватало. «Не думай, чувствуй», — повторила она вслед за Асиром. «Не мешай»…

Это «не мешай» показалось своим и чужим одновременно, как будто одна половина Лин, та, которую тревожило происходящее и которая хотела получить ответы, здорово раздражала другую. Той нужны были не ответы, не рассуждения, а действия. Лин все еще сжимала член Асира. И деятельная ее половина провела пальцами по напряженному, скользкому от смазки толстому стволу, прихватила кулаком головку и хрипло сказала:

— Я хочу тебя. Твой член. Возьми.

И когда Асир рывком перевернул ее на живот, навалился сверху, прикусывая кожу на шее, там, где еще недавно была белая лента, Лин, вжимаясь в него спиной, задницей, всей собой, наконец снова почувствовала себя целой и поняла — все и впрямь правильно. Она — это все еще она, выросшая трущобная девчонка, которая сейчас смотрит прямо в глаза своему главному страху. И больше не боится.