Книга Жена неверного адмирала, или Шаурма от попаданки, страница 21 – Матильда Аваланж

У меня мурашки пробежали от этого взгляда.

— Что молчишь? Ведь голос к тебе вернулся. Представляю, какая кипучая работа сейчас идет вот здесь, — муж провел пальцем по моему лбу. — Пытаешься сообразить, о чем я говорю, и мучительно подбираешь правильные слова для ответа? Не старайся, скудоумная — голова взорвется от перенапряжения.

Стальной взгляд серых глаз Грэма обжег чистой ненавистью.

— Какая же ты искусственная, идиотка. Превратила себя в такое пугало. Даже не знаю, как у меня встанет на переделку. Впрочем, мозгов на это тебе хватило, — в руках мужа появился пузырек с ярко-алым содержимым. — Будешь болтать, что понятия не имеешь, откуда оно у тебя и что это такое? После того, как ты впала в кому, служанка нашла его в твоей комнате. Ты тайно принимала противозачаточное зелье, не так ли? А я-то думал, почему ты, наконец, не можешь забеременеть и родить мне этого чертового ребенка. Так вот почему фертильные снадобья, прописанные доктором Мидом, не помогали.

Я нахмурилась.

Виола принимала контрацептивы? Не знаю…

Вообще-то ее дух, наоборот, велел мне родить от него и разозлился, когда я ответила категорическим отказом.

Не сходится.

Наверняка это подстроила мачеха, чтоб меня дискредитировать и возбудить в нем еще большую ненависть. Я уже поняла, что в этом доме могу доверять только Присси, а та служанка, очевидно, действовала по указке Амары.

Хм…

Если Грэм так сильно ненавидит Виолу и женился на ней только из-за обета своего отца-адмирала, зачем ему нужен ребенок от нее?

— Ты омерзительна, Виола, знаешь об этом? — процедил мужчина. — Держи свое зелье — отдаю его тебе.

Грэм вытащил пробку и плеснул красную жидкость прямо мне в лицо.

Я утерлась рукавом, не сводя с него ненавидящего взгляда. Зелье оказалось противным и липким, с острым горьким запахом полыни.

— Больше никаких противозачаточных, скудоумная. Даже лучше, что ты пришла в себя. Теперь ты понесешь от меня и родишь, — адмирал жестко усмехнулся уголком чувственного рта. — И будь уверена, лишь только этот ребенок увидит свет, ты окажешься на пороге этого дома без титула и средств к существованию. Беря обет с моего отца, твой ушлый папаша полагал, что позаботился о благосостоянии дочурки. Но он был таким же идиотом, как и ты. Думал, что ты вотрешься в семью, и я не оставлю ребенка без матери. Но, по-моему, лучше никакой матери, чем такая, как ты.

Слушая его, я буквально дрожала от ярости, и, не выдержав, закричала:

— Клянусь, я никогда не подпущу тебя к себе. Не говоря уже о ребенке от такого урода, как ты, Фрейзер!

— Да неужели? Раньше ты меня уродом не считала, и радостно раздвигала передо мной ноги, визжа от восторга.

— Падение с балкона способствует просветлению разума.

Грэм расхохотался — обидно и зло, прямо мне в лицо.

— Виола, какой светлый разум, о чем ты? Тебя даже из школы рун вышвырнули. Ты не смогла запомнить ни одной руны.

А вот это зря. Одну руну, судьбоносную, Виола запомнить все-таки смогла. Из-за нее, собственно, я сейчас и здесь, в ее теле.

— Давай просто разведемся, и можешь развлекаться с моей мачехой, сколько влезет!

— Не считаю это изменой, — небрежно бросил Грэм. — Она — женщина, а ты — никчемная пародия на человека. Я никогда не скрывал своего отношения к тебе, не клялся в любви. Это ты стелилась передо мной, готовая пойти на все, лишь бы сохранить этот обетный брак. И то, что ты сейчас говоришь про развод — пустая и глупая уловка, чтобы меня удержать. Вполне в твоем стиле.