Книга Ядовитый Шиповник, страница 61 – Мария Морозова

– Да, – я согласилась. – Ладно, посмотрим, что у нас есть.

Библиотека сада могла похвастаться самой полной коллекцией справочников, учебников и гербариев. И я пролистала их все, особенно обращая внимание на иллюстрации. Но через почти три часа упорного поиска была вынуждена констатировать: в наших книгах такого растения нет!

Это удивило и даже обрадовало. Загадка оказалось гораздо более заковыристой, чем я считала. Но тем интереснее станет прорастить и увидеть, что это за растение. И где только Рэйч его взял?

Скорее дерево, чем что-то другое, но далеко не факт. Клубни жгучей аронницы, впадая в спячку, принимают вид костянок. Крупные твердые семена вызревают в мощных стручках заарского болотного гороха. И даже споры некоторых грибов из рода Sаrgосеriа, попадая в землю, обрастают ненормально толстой и плотной кожурой.

Правда, не зная вид растения, сложно понять, как именно поступить с косточкой. Ее можно проращивать в воде, над водой, во влажном мхе, в специальном субстрате, в теплице, на стимуляторах, в магическом коконе. Семя одно, и права на ошибку нет, ведь я не представляю, есть ли у Рэйча запас.

У коллег спрашивать не хотелось. Отчего-то внутри зрела уверенность, что это растение должно быть только моим. Поэтому я махнула рукой и решила выбрать самой простой вариант. Нашла горшок, засыпала рыхлой землей и сунула в него косточку, искренне пожелав ей прорасти.

Задерживаться на работе я не стала, как и обещала маме, поэтому отправилась домой вместе с остальными коллегами. Вот только дома ждал не самый приятный сюрприз.

– Пс, – шикнули на меня, когда я шла по подъездной аллее к крыльцу. - Флор!

Я заозиралась по сторонам и увидела Хендрика, который сидел в кустах рододендронов. Поймав мой взгляд, он призывно замахал рукой. Я подобрала подол платья и забралась к нему.

– Ты чего? - спросила тихо.

– К нам бабушка приехала, – душераздирающе вздохнул брат.

– Какая? – насторожилась я.

– Лесса ван Торп.

– Демоны!

Новость была неожиданной и неприятной. Потому что с этой бабушкой отношения складывались сложно. Ван Торпы были тем самым семейством со старыми патриархальными традициями, из которого происходила мама. Когда папа женился, ему стоило некоторых усилий убедить маму в том, что женщина может быть чем-то большим, чем простым приложением к мужчине. И нас, своих детей, он воспитывал в таком же ключе, что не слишком нравилось самим ван Торпам.

Когда мне было одиннадцать, а Дирку тринадцать, нас с ним отправили к маминым родителям на лето. И если брата приняли вполне благосклонно, то меня встретили целой кучей нотаций на тему того, что должна настоящая лесса. Быть послушной и милой, не перечить мужчинам, не влезать в разговоры, не демонстрировать свой ум и так далее, и тому подобное. А после нотаций усадили за вышивание. Не то чтобы я была против вышивки, но в тот момент мне хотелось вместе с Дирком исследовать сад, а не сидеть в жаркой комнате. Я попыталась перечить, из-за чего меня наказали и заперли в спальне без ужина.

Стоило об этом узнать Дирку, тот искренне возмутился. И решил мне помочь. Намалевал краской на стене гостиной лозунг «Свободу невинно угнетенным!» и разбил два окна из рогатки (да, дипломатические таланты в брате проснулись много позже). Такого ван Торпы терпеть не пожелали и вызвали папу. ругаться, к вящему неудовольствию ван Торпов, он не стал. Переговорил о чем-то с тестем и просто забрал нас домой. Больше ни меня, ни братьев в поместье маминых родителей не отправляли, а сами они появлялись у нас пару раз в год на самые большие праздники. Из-за учебы в университете я не видела ван Торпов лет пять и совершенно не страдала по этому поводу. Но бабушка приехала. И с этим придется смириться.