Книга Подруга главной героини, страница 40 – Рада Мэй

– Боги, ты даже не знаешь основных свойств магических веществ! Значит так, с сегодняшнего дня, Даниэль, ты всё время уделяешь только учёбе, – безапелляционно отчеканил Паулинер. – И если я не увижу результата или узнаю, что ты вместо занятий и тренировок снова увиваешься за девушками, лишишься содержания полностью. А пока оставлю тебе необходимый минимум.

– Это сколько? – покраснев от досады, но не решаясь спорить, глухо уточнил поникший парень.

– Столько же, сколько получает госпожа Листард и любой другой стипендиат академии, – спокойно объявил Паулинер и строго добавил: – Кстати, если ещё раз к ней подойдёшь, потеряешь даже эту малость.

– Это несправедливо и унизительно, Винсент! – процедила сквозь зубы Доротея, чьё лицо от негодования пошло некрасивыми красными пятнами.

– Обсудим это завтра, а сейчас вам уже пора. Я провожу, – мужчина поднялся из-за стола, дав понять, что спорить бесполезно. Мать и сын с неохотой последовали его примеру и в угрюмом молчании направились к двери.

Даниэль на прощание бросил в мою сторону ненавидящий взгляд, а Доротея вообще проигнорировала и не снизошла до прощания. Не желая оставаться с хозяином дома практически наедине, я тоже поднялась и сказала:

– Мне тоже пора возвращаться в академию.

Всё равно извинений не дождёшься, хорошо хоть обвинения сняли.

– С тобой я ещё не закончил, – возразил Паулинер, остановившись у двери, когда его сестра и племянник уже вышли из комнаты, и распорядился: – Арлиз, замени нашей гостье посуду и убери лишние столовые приборы.

– Зачем это? – насторожилась я.

Не успела испытать облегчение от решения одной проблемы, как, похоже, нарисовалась новая. Этому-то что от меня понадобилось?

– Затем, что тебя приглашали на ужин. Так что сядь и спокойно поешь. Из Винтертэйла гости голодными не уходят, – нечитаемым тоном бросил он через плечо и тоже вышел.

Паулинера не было несколько минут, но к еде я так и не притронулась. После того, как меня тут пытались обвинить, бог знает в чём, как-то не хотелось. Не отпускала мысль, что, если бы план Флоксандов сработал, меня бы сейчас, скорее всего, уже арестовали. Да и то, что Павлин изъявил желание пообщаться без свидетелей, очень напрягало, так что аппетит совершенно пропал. Я ведь не знала, что он задумал. Вдруг решил всё же отомстить за дерзость?

Когда хозяин дома вернулся за стол и будничным тоном, словно только что ничего необычного не произошло, предложил продолжить трапезу, я заверила его, что не голодна.

– Чего ты боишься? Думаешь, отравлю? – насмешливо поинтересовался Паулинер. – Зачем мне это? Мы ведь уже выяснили, что на моего племянника ты не претендуешь. Или я что-то не так понял?

– Всё так. Какой мне смысл связываться с Даниэлем? Если бы я искала отношения ради материальной выгоды, то разумнее было бы добиваться не его, а вашей благосклонности, – заявила я, не успев подумать, как это прозвучит со стороны.

Прозвучало, видимо, не так невинно, как имелось в виду, потому что глаза собеседника опасно блеснули. Он откинулся на высокую спинку стула, сцепив пальцы в замок, и долго разглядывал меня с каким-то новым интересом, а после затянувшейся и уже ставшей неловкой паузы, криво усмехнувшись, спросил:

– Думаешь, у тебя был бы хоть один шанс добиться моей благосклонности?