Книга Судьба магии, страница 140 – Бет Рэвис, Сара Рааш

Словно угадав мои мрачные мысли, Фрици ободряюще улыбается и идет впереди по извилистому переулку. Мы останавливаемся и озираемся по сторонам.

Я чувствую, как кто-то дергает меня за рукав, и подскакиваю. Мия, девочка-сирота, которая работала моим шпионом и наблюдателем, улыбается, довольная, что я не заметил ее раньше.

– Ты вернулся, – говорит она, на ее лице сияет радость, и я знаю, что это чувство отражается и на моем лице. Я волновался, что найти ее будет непросто – она могла оставить город или стать жертвой хэксэн-егерей после того, как я уехал, или пострадать во время наводнения… Но она здесь, жива, цела и невредима.

– Конечно, я вернулся, – говорю я, опускаясь перед ней на колени посреди улицы. – Я ведь обещал.

– Остаться? – спрашивает она.

Я качаю головой, и ее улыбка увядает.

– Не навсегда, – уточняю я. – Но я хотела помочь тебе.

Ее взгляд скользит к моему поясу, где висит мешочек с монетами.

– Хорошо. Фермер, на которого работал мой брат, решил, что помощник ему больше не нужен.

– Ну, с этим я могу что-то сделать, – но мы оба знаем, что золото поможет только на время.

– Но это еще не все, – говорит Фрици.

Мия выглядит настороженной. На улице, даже в темном переулке Юденгассе, не место обсуждать серьезные вещи. Мия издает свистящий звук, и я вижу, как ее младший брат выходит из-за сарая. Она жестом приглашает его присоединиться к нам.

Мия яростно защищает брата. Он младше ее, а его рука – знак отличия. Я видел его несколько раз, но должным образом нас так и не представили.

– Здравствуй, – говорю я, протягивая руку. – Меня зовут Отто.

– Я Йоханн, – отвечает он.

Я резко вдыхаю.

Чувствую Фрици через нашу связь, ее сострадание и надежду, которые смешались в одно чувство.

Дом-крепость, которым я когда-то пользовался, все еще пустует, а моя коллекция ветхих ящиков по-прежнему служит лестницей. Я веду нашу маленькую группу туда, надеясь на уединение. Когда мы оказываемся в безопасности дома, садимся в круг на пыльном полу. Я отбрасываю в сторону несколько щепок, а дети устраиваются напротив нас.

Я бросаю взгляд на Фрици. Мы отрепетировали то, что хотим сказать.

– Вы знаете, что хэксэн-егери сжигали ведьм, – начинает Фрици.

Челюсти Мии сжаты, глаза блестят.

– Ведьм не существует, – выдавливает она. Это аргумент, который она приводила годами, потому что ее отец пытался сжечь ее брата на костре. Теперь она тянется к нему, сжимая его здоровую руку. – Неправильно пытаться убивать людей только потому, что они другие!

– Я знаю, – мягко говорит Фрици. – Это правда неправильно. Но…

– Нет, – отрезает Мия, повышая голос. Она поворачивается ко мне: – Что ты пытаешься сказать? Я думала, ты хочешь помочь моему брату и мне, я думала…

– Это не то, что она имеет в виду, – успокаиваю я, протягивая к Мии руки. – Сжигать кого-то неправильно. В этом нет сомнений. Она имела в виду, что ведьмы существуют.

Это заставляет Мию замереть. Девочка изумленно смотрит на меня, затем медленно поворачивается к Фрици, широко раскрыв глаза.

– Я слышала истории, но думала, на этом все. Что это просто истории.

Фрици качает головой.

– Правда? – спрашивает Йоханн тихим голосом.

– Правда, – отвечаю я.

Фрици уже вытащила из-за пояса мешочек и высыпала его содержимое на ладонь. В ее руке лежит земля, посыпанная семенами. Мия с сомнением смотрит на нее. Я знаю, что единственная причина, по которой девочка ничего не сказала и не убежала, заключается в странности поведения Фрици – какой вред может быть от пригоршни грязи?