Книга Девушка из Монтаны, страница 37 – Грейс Ливингстон Хилл

На ранчо жили две женщина – мать и дочь. Он честно спросил, могли бы они приютить на ночь его юную подругу – утром ей надо быть в городе, а он ее сопровождает. Такое объяснение сняло все подозрения. Девушки поглядели друг на друга и улыбнулись.

– Меня зовут Миртл Бейкер, – сказала дочка хозяйки. – Пойдем, отведу тебя туда, где ты сможешь умыться, а потом поужинаем.

Миртл Бейкер оказалась болтушкой. Рот у нее не закрывался ни на минуту, и, задавая бесчисленные вопросы, она редко дожидалась ответа. К тому же путешественники очень вымотались. У девушки не было желания рассказывать о том, что связывало ее с ее спутником. И все же наутро было грустно расставаться с Миртл, которая ей понравилась. Они уехали очень рано, несмотря на возражения хозяек, которые были рады гостям на их стоявшем вдали от всего ранчо.

Во время этой утренней поездки оба были напряжены. Каким-то образом они оба почувствовали, что в их таком приятном партнерстве наступает кризис. Там, в городе, будут письма, сообщения из внешнего мира, от друзей, людей, которые не знают и которым не интересно, через что они прошли вместе, и которые разлучат их, не дрогнув. Они не говорили об этом, но эти мысли, этот смутный страх поселился в их душах. Они вообще очень мало разговаривали, и каждый чувствовал, что их прекрасное путешествие заканчивается и что впереди не ждет ничего хорошего.

С какой радостью они остались бы в этой утопии в прериях, чтобы путешествие их никогда не кончалось, чтобы им не предстояла встреча с беспокойным будущим, с его законами и мнениями, которым придется подчиняться.

Солнце поднималось все выше, дорога оказалась совсем не дальней. И хотя последнюю часть пути они ехали шагом, все равно добрались до города до прихода дневного поезда. Они направились прямо на станцию – поезд опаздывал на час. Его уже поджидала телеграмма. Он взял ее дрожащей рукой – у него было предчувствие, что там что-то плохое.

Девушка сидела на коне на платформе и через открытую вокзальную дверь наблюдала за тем, как он вскрывает конверт. Увидела, что лицо его залила смертельная бледность, оно исказилось от боли, будто в сердце его ударила стрела. Она почувствовала удар и в свое сердце, однако сидела прямо и ждала. Казалось, прошла вечность, пока он поднял на нее разом постаревший, полный страдания взгляд. Телеграмма гласила:

Телеграмма была подписана кузеном, с которым он отправлялся на охоту и который планировал задержаться на Западе по делам еще на несколько дней.

Этот сильный молодой человек почти сломился под внезапным ударом. Мать была ему очень дорога. Когда он уезжал, она была довольна и счастлива. Конечно же, он должен немедля к ней вернуться. Но что делать с девушкой, которая за эти два дня обрела в его лице… Он поколебался – как назвать их отношения? Ах да, «покровительство» – пока что сгодится и такое слово.

Он взглянул на нее, увидел, что никакой загар не в состоянии скрыть ее бледность, и вышел на платформу, чтобы все ей рассказать.

Она приняла новость с беспримерной стойкостью. Просто сказала, что ей очень жаль, и все. Он должен уехать. Оставить ее. Она понимает, что поездом он доберется к матери быстрее, чем верхом. По его взгляду она поняла, что он уже принял решение. Ну конечно же, ему надо ехать. А там будет та леди! Его мать и леди! Леди пожалеет его и полюбит. Что ж, все правильно. Он был добр к ней. Светлый ангел, которого Господь послал ей на помощь, а теперь, когда она в безопасности, ангел должен вернуться на небеса. Вот как она думала.