Книга Наследник богов, страница 126 – Нира Страусс

– Мне сообщили, что вы, владычица Пер Ура, поможете нам добраться до следующей нашей цели.

Черные брови богини едва заметно приподнялись, а подбородок чуть опустился. Высшая степень удивления – типичная реакция всякого, кто впервые слышал подобные речи от этой куколки.

– Именно так. И, если ты мне ее назовешь, я укажу вам кратчайший путь.

Мере утвердительно кивнула:

– Нам необходимо увидеться с Баби, богом-бабуином.

Нехбет, Геб и Хапи дружно ахнули, и Мере с Найлой посмотрели на них с испугом. Умай не изменилась в лице.

– Что такое?

– Ты уверена, девочка? – Нехбет шагнула вперед и взяла Мере за плечи, отчего стоящая рядом Умай заметно напряглась. Счастье, что у нее сейчас нет никакой мотыги в руках, подумала Найла. – Абсолютно уверена?

Мере сморщила носик:

– Ну разумеется!

– Капец, трындец и звездец! – выпалил Хапи, принимаясь расхаживать туда-сюда.

От его топота каменные стены расщелины подозрительно задрожали.

– Спокойно, дружище. – Геб перехватил его за руку повыше локтя. – Землетрясения – это по моей части, забыл?

Найла перебрала мысленно то немногое, что она знала о Баби. Бог не сказать чтобы известный, не особо почитаемый, и никаких сведений о храмах, возводимых в его честь, тоже вроде нет. Его связывали с погребальными обрядами, поскольку его имя буквально переводилось как «бабуин», а древние египтяне верили, что в этих обезьянах воплощаются их покойные предки.

А еще он отличался буйным нравом и тем, что…

– Ой, нет! Это же неправда, что он пожирает человеческие внутренности?

– Капец! – снова вскинулся Хапи.

– Скажем так… – Геб, заведя глаза под лоб, подыскивал подходящие слова. – У него есть некоторые… не самые одобряемые в обществе привычки.

– Стало быть, правда. Найла повернулась к Мере и Умай. – Может, вы согласитесь не ходить? Давай ты какую-нибудь записку напишешь или что-нибудь в качестве поручительства…

Девочка, не дослушав, уже мотала головой.

– Вот мое поручительство. – Она сняла очки, демонстрируя свои невозможные глаза. – Никого другого он и близко не подпустит.

Неожиданно для всех Нехбет разразилась страдальческим стоном.

– Будет чудо, если он хоть куда-то нас подпустит, чтобы рассматривать твои глаза, девочка.

– Знаете, какой во всем этом есть положительный момент? – спросил Хапи с наигранной радостью несколько часов спустя. – Возможно, к нему уже очень давно никто не заглядывал.

– Это положительное? – Нехбет посмотрела на него с откровенным презрением. – Что мы первыми нарушим его покой после нескольких тысячелетий уединения?

– Может, он обрадуется гостям. Я бы обрадовался.

– Непременно ему передам, когда он засядет уплетать твои внутренности.

– Прекратите, пожалуйста, – взмолилась Найла, едва волоча ноги. Руку дернули – это Мере опять остановилась, но Найла только сжала крепче ее ладошку и потянула за собой. – Я готова прошагать еще несколько часов, но, если вы снова заведете эти разговоры, я сброшусь в ближайшую расщелину.

Геб оглянулся обеспокоенно:

– Зачем ты это сделаешь?

– Это фигура речи. Хотя вообще-то такое желание возникает.

Геб, до этого шедший рядом с Нехбет, развернулся и двинулся в обратном направлении. Когда он поравнялся с Найлой, ладошка Мере выскользнула из ее руки, а Геб в два шага вернулся в авангард – с радостно восседающей у него на закорках девочкой.