Книга Наследник богов, страница 131 – Нира Страусс

Бабуины! Кто же еще – бурые, с косматой гривой по плечам и, конечно, с длинным красным носом. На этом, однако, сходство с безобидными зверушками, которых Найла видела много раз, заканчивалось. Даже крупный бабуин будет человеку примерно до пояса, а эти… Тот, которого Найла разглядела первым в нескольких шагах от Нехбет, бил все рекорды. Он стоял, опираясь на костяшки передних рук, и даже так, внаклонку, выглядел великаном. Что уж говорить о длиннющих верхних клыках, доставших до самого подбородка разинутой голодной пасти, когда он взревел.

Он был не один. И не самый большой. С холодеющим сердцем Найла осознала, что, судя по окраске, это самки, а они всегда заметно мельче самцов. Так что можно не сомневаться: перед ними не обычные животные и вряд ли они будут есть с руки и дадут себя погладить.

Геб уже призвал жезл, а вторую руку отвел за спину, загораживая и оберегая всех трех идущих следом. И тут земля содрогнулась. Найла высунулась из-за спины Геба, чтобы выяснить, что это такое огромное спрыгнуло прямо перед ними.

Во рту у нее моментально пересохло, а душа ушла в пятки и, кажется, улетела прочь. Вот он, альфа-самец собственной персоной. Его выдавала пышная серебристая грива. А еще величественная суровая морда и то, как он, мазнув взглядом по всем, остановился на Гебе. Царь зверей, с ходу опознавший принца богов. По крайней мере, так это представилось Найле. Последнее, что она разглядела, – белую прядь над самым лбом альфы.

Ее рванули за блузку сзади – так сильно, что она шлепнулась на копчик, едва успев выпустить руку Мере, чтобы не дернуть ее за собой. Мгновенно перекатившись вбок, Найла попыталась встать. Но в ее плечо вцепились так, что она взвизгнула, а потом потащили назад, уволакивая от остальных.

Хрипя от боли, Найла извернулась, пытаясь отцепиться. Пальцы нащупали что-то твердое, и, вывернув шею насколько удалось, она увидела разъяренную морду бабуина. Маленькие, словно галька, черные глаза смотрели на нее в упор и полыхали ненавистью. Твердокаменные когти держали мертвой хваткой – вырваться из них не было никакой возможности, разве что остаться без кожи. Просунув руку дальше, Найла нащупала шерсть и дернула изо всех сил, надеясь заставить противника отступить.

Наоборот – только разозлила сильнее. Когти впились в плечо еще яростнее, хотя казалось, что дальше некуда, и у Найлы потемнело в глазах от захлестнувшей боли. Когда, отчаянно моргая, она обрела зрение вновь, стало понятно, куда ее так бесцеремонно тащат. К деревьям. И ясно было даже дураку, что это очень и очень скверно. Судя по доносящимся звукам, остальным приходилось ненамного лучше, чем ей, а то и хуже.

Найла попыталась затормозить пятками, но только потеряла сандалию и поцарапала ногу. Она поискала, за что бы еще зацепиться – за что угодно, хоть за соломинку, – и высмотрела в ползучем тумане, который теперь обволакивал ее целиком, большой извилистый черный корень. Рукой, на каждое движение отзывавшейся такой болью, словно ее отрывали от тела, Найла хвататься не могла, поэтому подсунула под корень ногу и заклинила стопу в его изгибе.

Выдержать последовавший рывок, когда бабуин попытался сдвинуть застрявшую добычу с места, Найле удалось, только стиснув зубы так сильно, что заломило десны. Противник, не сдаваясь, свободной рукой поволок ее за волосы. Найла растянулась, как на дыбе, однако ногой держалась крепко, заодно ввинтившись пяткой в землю. Сдвинуть ее бабуину удалось не больше чем на пару сантиметров, но от боли в лодыжке Найла все равно взвыла.