Книга Наследник богов, страница 189 – Нира Страусс

Остановившись в центре зала, Сет поманил кого-то пальцем. Найла подумала, что ее, но из полумрака вышел ушебти и враскачку направился к нему. На вытянутых глиняных ладонях покоилось что-то темное. Капающее.

Вот тогда Сет впервые улыбнулся не только губами, но и глазами, которые заискрились неподдельной радостью.

– Отлично! Положи его в последнюю канопу. Что касается вас… – Он решительно двинулся к ним. Найла торопливо поднялась, хотя ноги, как и все тело, отказывались повиноваться, и заслонила собой Геба. – Посмотри на своего бога последний раз и благодари судьбу, что принадлежишь к роду священнослужителей… Жизнь у тебя отниму не я.

Он сделал еще один властный жест, и Найла почувствовала, как взмывает в воздух, а потом ввергается в темную бездонную пропасть.

Она задыхалась. Горло сдавило так, будто его сжимали двумя руками. Распростершись на спине, она раскрывала рот, не сознавая ничего, кроме окутавшей ее со всех сторон кромешной темноты. Это небо? В груди жжет. Голова вот-вот лопнет.

«Дыши», – прозвучало в мыслях.

От этого слова, взявшегося из ниоткуда, она словно включилась – горло отпустило, в легкие волной хлынул воздух. Захрипев, Найла перевернулась набок и почувствовала под собой ледяной пол. Твердый шероховатый камень странным образом успокаивал.

Осторожно усевшись, она первым делом изучила рану на груди – там, где прошелся кинжал демона, – и с изумлением поняла, что разрез не только не кровоточит, но даже успел слегка затянуться. Либо она провела без сознания дольше, чем кажется, либо исцеление кто-то ускорил – как в прошлый раз Умай со своими всемогущими флакончиками.

Найла оправила лиф платья и осмотрелась, пытаясь разобраться, куда ее забросил Сет… Осматривать оказалось почти нечего. Четыре стены образовывали довольно тесную камеру – шагов десять в поперечнике. Найла задрала голову и нахмурилась: метрах в трех от пола эти четыре стены начинали клониться друг к другу, сходясь в одной точке, как внутри небольшой пирамиды. В каждой из треугольных граней было пробито крошечное оконце, через которое лился рассеянный серебристый свет.

Луна. Выходит, уже стемнело.

«Она сказала, что вчерашняя ночь станет для меня последней…»

Найла двинулась вдоль известковой стены, отчаянно ощупывая ее в поисках хоть какого-нибудь намека на потайную дверцу, и не сразу поняла, что очередной шаг прозвучал не так, как прежние. Бросив взгляд под ноги, она увидела квадратный деревянный люк. Сердце замерло, а пальцы уже царапали щель, силясь подцепить крышку, но тщетно. Слишком плотно пригнана и потянуть не за что, значит, открывается с обратной стороны.

Она саданула кулаком по крышке и выругалась про себя – теперь еще и костяшки болят.

Внезапно камеру залил яркий движущийся свет. Он проник по очереди в каждое из четырех окон, словно прожектором освещая камеру снаружи по кругу, а потом до Найлы донесся пронзительный леденящий душу крик. Который она уже слышала однажды.

– Не может быть, – прошептала она, вертясь, словно безумная, по камере за этим светом и пытаясь по мелькающим в окнах фрагментам восстановить сияющее за стенами целое.

Сияло оно ярче полной луны и оставляло за собой мерцающую россыпь серебристых крапинок, напоминающих блестки… А потом вдруг погасло. Свет померк, вновь погружая все в еще более густую тьму. Секунду спустя над головой Найлы раздался гогот и что-то бухнулось ей в руки. Отшатнувшись в испуге, она отпихнула от себя небольшой мягкий комок. Который возмущенно загоготал в ответ.