Книга Наследник богов, страница 190 – Нира Страусс

– Чафу?! – выдавила Найла, вжимаясь в стену.

Снова гогот. Она потерла глаза, не веря, но ей действительно кинулся в ноги маленький облезлый гусь – только вместо того, чтобы ущипнуть, как он делал сколько Найла себя помнила, ласково прильнул вылинявшей головой к коленям.

– С ума сойти, это ты. – Найла сползла по стене, усаживаясь на корточки и разглядывая его вблизи. – Последний раз я тебя видела в гостинице…

Она не стала добавлять, что с тех пор ни разу о нем не вспомнила. Как-то это бессердечно, и потом, кто его знает, может, он понимает ее слова. Тогда ясно, почему он за ней гонялся годами: добрых слов для лапчатого питомца Феми у Найлы не находилось никогда.

В последний раз потершись клювом о ее ногу, Чафу неуклюже скакнул к противоположной стене. Опешившая Найла уже хотела последовать за ним, но оттуда вдруг ударил тот же яркий свет, что недавно лупил в окна. Не успела она уткнуться лицом в ладони, спасая горящую сетчатку, как ее обдало ветром и прижало обратно к стене.

Через несколько секунд свет и ветер исчезли, однако все волоски на теле Найлы по-прежнему стояли дыбом.

Отняв ладони от лица, она посмотрела туда, куда ускакал Чафу. И, увидев тень размером куда больше ее собственной – больше самой этой камеры, кажется, – закричала. На пол опустилось мерцающее серебристое облако, окутывая крылья птицы, великолепнее которой Найла еще не видела. Птица прятала голову под крылом, словно чистила перья, а когда вытащила – очень знакомым движением, – на Найлу воззрились два прекраснейших глаза, вселяющих трепет.

Клюв удлинился сантиметров на тридцать и заострился, будто лезвие ножа. Перья на округлой голове переливались пурпуром, а на шее переходили в серый, укрывая серебром все тело, кроме грудки – белой, словно снег, без единого пятнышка или отметины. Длинные ноги, стройнее и изящнее журавлиных, впивались в камни пола восемью огромными смертоносными желтыми когтями.

Ноги шагнули вперед, грозный клюв оказался у самого лица Найлы, и она машинально попятилась:

– Погоди, стой! Потише!

Птица, как ни поразительно, повиновалась, заставив Найлу усомниться, что это и вправду Чафу. Но как тут отрицать? Он преобразился у нее на глазах, не таясь… Воспринимать его по привычке вредным лапчатым увальнем уже не получится, она только оскорбит сама себя и свой рассудок.

Преображенный Чафу позволил ей приблизиться и осторожно почесать перья на шее, оказавшиеся нежнее шелка. Ростом он был теперь намного выше Найлы и едва помещался в этой тесной клетушке.

– Спасибо, что прилетел, Чафу, – прошептала Найла, искренне тронутая. – А если ты еще и люки умеешь открывать, цены тебе не будет.

«Я умею кое-что получше», – отозвался в голове тот самый гулкий голос, который велел ей дышать.

Не дожидаясь реакции, красавец оттолкнул Найлу клювом и с силой захлопал крыльями. Поднимая сильнейший ветер, он взмыл вверх и в каких-нибудь два взмаха оказался под самым сводом, а потом, описав идеальную дугу, словно прыгун с вышки, устремился к стене. Найла едва не вскрикнула, испугавшись, что он разобьется, но тот в сполохе света вновь превратился в маленького Чафу, который легко уместился в оконном проеме.

И гоготнул оттуда пару раз.

– Чафу, ты… Ты разговариваешь? – упрекнула его Найла. – Это значит…

Чафу нетерпеливо ринулся вниз и, преобразившись на лету, спикировал прямо к ней. Огромные когти, не давая опомниться, обхватили руку у самого плеча, и ступни Найлы оторвались от каменных плит. Она успела только уцепиться в испуге за кожистую стройную ногу свободной рукой.