Книга Сердце вне игры, страница 121 – Нира Страусс

И вот, со всей глупостью и наивностью человека, которому только что стукнуло пятнадцать, я залила в себя чуть больше пива, чем мне было позволено, и, чувствуя в животе нити, уделавшие всю мою нервную систему в хлам, я забралась в шкаф в подвале у Тринити и стала ждать.

Наконец кто-то вошел и поцеловал меня.

Но только от него не пахло сандалом.

Пару недель спустя, измученная донельзя, я застала наконец Эшера одного: подкараулила в тот момент, когда он шел с тренировки. Все это время он меня избегал. Закрыл окно в своей комнате и задернул шторы. Даже Атланта успела мне сообщить, что, как ей кажется, с ее внуком происходит что-то очень странное, ну и я, как последняя дурочка, истолковала это все в свою пользу и решила дать ему еще один шанс.

Потому что если и был кто-то, перед кем я готова была унизиться, так это Эшер Стоун.

– Привет, – это было единственное, что я смогла сказать, когда мне наконец удалось привлечь его внимание и не дать ему убежать.

Влажные волосы, спортивная сумка через плечо, взгляд устремлен в коридор за моей спиной.

– Я тороплюсь, – буркнул он.

– Что ж, тебе не повезло. Нам нужно поговорить.

Я увидела, как медленно, неохотно поднимаются и вновь опускаются его ресницы.

– По поводу?

– Ну… – Перейти сразу к главной теме казалось мне таким сложным, таким постыдным, что я была вынуждена собрать в кулак всю свою смелость, какая у меня тогда была. – Я… не совсем понимаю, что происходит. Почему ты вдруг стал меня избегать.

Он увильнул от ответа:

– И ты ради этого пришла? Мне есть чем заняться.

И попытался пойти дальше, но я встала прямо перед ним – так, что, если бы он и вправду захотел сбежать, ему пришлось бы мне оттолкнуть.

– Остановись… пожалуйста. – Голос мой прозвучал тише, чем обычно, более жалостливо, и, наверное, как раз по этой причине он замер передо мной. – Я всего лишь хочу знать, все ли с тобой хорошо, окей?

Он ничего не ответил и все так же не смотрел на меня, но я пообещала себе, что не сойду с этого места, пока не выскажу ему все, что у меня накипело.

– В последнее время мне стало казаться, что как будто… не знаю, что мы стали лучше ладить, понимать друг друга. А в мой день рождения…

Он не дал мне закончить фразу. Внезапно он превратился в ледяной столб – холодный, неподвижный. Зубы стиснуты, глаза смотрят безжалостно.

– Ты, наверное, бредишь.

– Но альбом для рисования…

– Не будь ребенком, Лювия. Повзрослей наконец.

И все кончилось. Вот что я получила, когда на пару миллиметров приоткрыла свое сердце Эшеру Стоуну. Кому-то это может показаться сущей ерундой, но для меня это было равносильно хирургической операции без наркоза. И только сейчас я понимаю, что тот момент был для меня гораздо более мучительным, чем признание того, что моя история с Джастином подошла к концу. Потому что разрыва с Джастином я ожидала, я к нему готовилась, а то, что случилось с Эшером, застало меня врасплох и разрушило… разрушило слишком многое.

Как я и сказала ему в «Сильвервуде», он был отличным врагом.

Но еще лучшим – другом.

Чувствую, как он сжимает мне пальцы, возвращаюсь к реальности и вижу Эшера чуть ближе ко мне, будто он сделал шаг вперед. Он хмурится.

– Лювия?

Блин, блин.

– Ой, извините. – Хлопаю ресницами, глядя на Винанти. – Какой был вопрос?

Вместо того чтобы на меня рассердиться за то, что я вылетела в астрал посреди ее ритуала восприимчивости, женщина мне улыбается. Не скажешь, что она рада или выглядит довольной, скорее ее выражение служит ответом на то воспоминание, которое я только что прожила, словно она была там со мной. Это улыбка понимания, эмпатии.