Книга Империя предрассудков, страница 118 – Панна Мэра

Я распахнула дверь и с глухим стуком свалилась на кровать. Нужно было успокоиться, но я не могла себя заставить. Как же я его ненавидела, за всю ту боль, которую он неосознанно или ещё хуже нарочно причинял мне! Как же хотелось закрыться от него, отпустить, позволить ему быть с другими и не ощущать при этом всепоглощающей досады от чувства непонятной потери. Я должна была испытывать лишь смирение. Но внутри закрадывались сомнения, а не ревность ли я ощущала? И от этого внутреннего противоречия становилось ещё хуже.

Когда я, наконец, привела себя в чувства, а нос мой распух как июльский помидор под палящим солнцем, я уселась на краю кровати и осмотрела помещение.

На краю письменного стола я заметила конверт, который совершенно точно появился там в мое отсутствие.

Ни на секунду не задумываясь, я подхватила его и внимательно осмотрела. Императорская печать и размашистая подпись – Александр.

«Да он просто издевается надо мной!» – крикнула я в сердцах, и к глазам вновь подступили слезы озлобленности. Не щадя конверт и вымещая на бумаге весь гнев, я резко открыла письмо, извлекая невзрачный кусочек бумажки.

«Надеюсь, Вы не забыли про завтра. Я буду ждать Вас у Лордштатской лестницы в семь часов утра».

Хотелось кричать. Снова и снова. Но у меня просто больше не оставалось сил, чтобы искать логику в его поступках. Легче было объяснить такое поведение и манипулирование его эгоистичной натурой, жаждущий всеобщего внимания, а я, как и все остальные, кажется, оказалась у него на крючке. Но с этим мне самой еще предстояло разобраться. И точно не в ту ночь, когда я впервые поняла, что Александр становиться для меня большой проблемой.

Дорога должна была занять чуть больше четырех часов, потому мы рассчитывали прибыть к полудню и вернуться назад до наступления ночи. Несмотря на заснеженную дорогу, гнедые кони резво уносили нас прочь он городской суеты. И, невзирая на ночную бессонницу, мне вновь стало спокойно.

Я обожала смотреть на заснеженные поля, укутанные в белые одеяла, и разглядывать их вечных спутниц – придорожные берёзки, которые также приоделись в теплые пушистые шапки. Меня манила своей магической холодной красотой ледяная сказка, простирающаяся на многие мили вдаль. Манила красота заиндевевших озёр, которые выглядели такими безжизненными и отстранёнными от всего мира. И, конечно, я не могла не любоваться холодными лучами февральского солнца, которое только- только поднималось из-за горизонта.

«Интересно, а он тоже видит эту жизнь такой же необыкновенной?» – думала я про Александра, который уже несколько часов дремал рядом.

Карету с силой тряхнуло на каком-то булыжнике, скрывающемся под снегом, разбудив при этом моего попутчика.

Тонкие лучики солнца пробивались из-за немногочисленных облачков, разукрашивая их во все оттенки красного, а потом незаметно пробирались в карету и забавно щекотали лицо заспанного князя.

Наконец он совсем проснулся и с интересом взглянул на меня, словно спрашивая, что я здесь делаю. Я лишь усмехнулась в ответ на его молчаливый вопрос и вновь устремила взгляд на разноцветный горизонт.

В этот момент я ощутила теплое прикосновение его щеки к моему плечу. Его дыхание было спокойным и размеренным, а по лицу по-прежнему бегали солнечные зайчики, которых отбрасывала золотая фурнитура кареты.