Онлайн книга «Руны земли»
|
Хельги опять надолго замолчал. – Я привыкаю к мысли, что ты уже мертв. Да, да… Там, в святилище, я видел, что ты, мой сын, и есть жертва, совершаемая ради мира, ради устроения этой земли. Не бык, а ты! То, что ты выживешь, это… Ладно, если ты выживешь – это будет даром богов! Мать твоя, Гудрун, рожала пять раз, ты третий наш ребенок, старших ты не узнал, сестренку ты помнишь… А братец не выжил после ее последних родов… Так что ты последняя моя связь с ней, моей Гудрун! Сейчас ты в том возрасте, когда хочется иметь больше женщин, но несчастлив тот, кто не найдет… Тут вошла Руна, жена Хельги, и молча села рядом. Хельги прервался, погладил Инги по голове и ровным голосом перешел к наставлениям, как следить в походе за обувью, одеждой и оружием, как не застудить на корабле задницу. Когда Хельги в очередной раз замолк, Руна кивнула Инги и вывела его. У Хельги что-то блеснуло в глазу, и он отвернулся. * * * Как до́роги эти тени от балок и столбов, эти блики света на потрескавшихся бревнах! Инги провел ладонью по столбу, где отец отмечал зарубками его рост. Сколько несделанных дел. Давно пора отвезти все старые игрушки маленькому Ивару и Торе, детям Гюды, смешно их столько хранить. В эльдхусе у огня сидели женщины из дома Хельги и их новые лесные родственницы во главе с Гордой Илмой. Многолетнее недоверие и боязнь взаимного сглаза растаяли на этот вечер, и выхваченные из темноты лица женщин добродушно переливались в отсветах огня. Мерцающие бусы, серьги, гривны и глаза в окружении морщин, натруженные руки, украшенные бронзовыми и серебряными запястьями, бесконечная вышивка на рукавах, передниках, платках – каждая из них сама по себе руна. Женщины гадали и обсуждали старые предсказания. В разговоре переливались иносказания и загадки. Вокруг в полумраке за их спинами шумели, собираясь в поход, мужчины, но этот шум не проникал в тихий разговор женщин. Высоко под потолок, к черным балкам, уходили котловые цепи, туда же уходил дым с запахом незнакомых Инги трав. Руна, сев на хозяйское место, поманила его рукой. Инги, не желая сидеть среди женщин, остался на ногах, держа шлем под левой рукой и уперев в пол древко копья, зажатое в правой. Кольчуга непривычно давила на плечи. – Мать твоя Гудрун радуется, глядя на тебя, хотя и не может проводить в поход, зато все женщины здесь будут молить хранителей о тебе… Женщины смотрели на Инги без улыбки. Гордая Илма добавила: – Руна беспокоится, что в этом походе удача не пойдет впереди тебя… Вокруг суетились мужчины, сворачивали вещи, укладывали мешки. Инги стоял перед женщинами и молчал, не зная, что сказать. – Разложенные нами камни не сулят тебе удачи, Инги, – Руна подняла взгляд и твердо взглянула в глаза подростка. – Знаю, что не отступишь, но я должна была тебе сказать. Женщины замерли в ожидании ответа. Только мягкие отсветы огня шевелились на лицах и искрились на украшениях. Инги запнулся и покраснел, не найдя сразу, что ответить, но вспомнил слышанное когда-то о словах своего деда Ивара: – Легче всего для мужчины оставаться дома и думать, что он на все способен. Я выбираю уйти за поворот, откуда не видно ни дома, ни тех, кто всегда тебе поможет… Так сказал когда-то мой дед Ивар, сворачивая в викинги. Это же могу сказать теперь я. Только мне достался более почетный жребий: воевать за справедливое дело куда достойнее, чем отправляться в грабительский поход. Думаю, дед одобрил бы меня. |