Онлайн книга «Руны земли»
|
– Как мой отец в свое время, – проговорил Хельги. – Ну да, – кивнул Сигмунд. – И как мой братец Одд, который свалил на новую землю, открытую за морем, на далеком западе! Слышал про Гардархольм[98]? – Да! И он туда же? Сейчас многие говорят, что там свобода и отличные пастбища! – удивился Гутхорм. – Наверное, не зря, у Одда там уже сын родился, Ториром назвали! Так что телкам на тех пастбищах действительно хорошо! Мужчины рассмеялись, а Сигмунд продолжил: – Так что если уж мой брат сбежал, да и ты, Хельги, не особенно хочешь возвращаться, то в Гётланде совсем опереться не на кого. К тому же серебро побеждает любые сомнения. Эйрик, конунг свеев, легко подкупает и бондов, и законоговорителей[99]… ну, а Харальд с запада со своими дикарями из фьордов просто их запугивает! Вместо того чтобы объединиться, гёты пытаются спастись от пожара, сидя в доме! Они боятся принимать на себя ответственность и хотят лишь одного: просто жить и заниматься своими обычными делами! Зачем им конунг, вместе с которым придется защищать границы? Наши огороды в стороне от главной дороги, наших овец вроде не трогают, вот и хорошо, вот и отлично! Пересидим, как непогоду! – Я думал, в стране, где тинг был главным местом для всех свободных, люди умеют слышать друг друга! – возмутился Хельги. – Надеялся, гёты легко объединятся вокруг тебя, сына Хлёдвера-конунга! Ты же имеешь все права, чтобы вести за собой людей! – Права, не подкрепленные серебром и дорогими подарками, не могут собрать на тинг людей, принимающих решения. Это здесь род Гутхорма настолько древен, что ни у кого и сомнений не возникает, кто должен быть местным херсиром. В Гётланде каждый бонд мнит себя равным конунгу, поэтому сначала они должны сделать выбор в своем эльдхусе, потом договориться с соседями, затем явиться на тинг страны и выслушать лучших представителей от других долин, и, только обсудив все со всеми, дать клятву верности избранному конунгу! Не они служат конунгу, а он им! Хельги и Гутхорм покивали головами, соглашаясь с бондами далекого Гётланда. – Много лет назад, когда я приехал туда из Алдейгьи, мне казалось, что я, молодой волк, вернувшийся с большой удачей и богатством, один из хёвдингов славного похода на Миклагард, какого гребцы не совершали десятки лет, буду всеми принят с воодушевлением и легко стану конунгом по праву рождения и удачи! Увы, мне уже под тридцать, а я до сих пор всего-навсего сын конунга! Сын, имеющий право, не более того! – Да уж, я только сейчас осознал, что вы все трое, предводители того славного похода, были лишь сыновьями конунгов, подающими надежды! – проговорил Гутхорм. – Вы все трое мечтали стать достойными правителями! Помню, как спорили мы тогда о справедливых законах, возвращаясь от Миклагарда, мечтали создать в Алдейгье новую страну, в которой будет порядок, мир и процветание. – Отец Рорика так и не стал конунгом, – покачал головой Сигмунд. – Хотя его прадед Харальд Хильдитен и был знаменитым правителем Севера, но сам Рорик всего-навсего внук конунга, сын Хэмминга, погибшего на службе франкам во Фрисланде. Вот Энунд, отец Эйрика, сумел выбиться среди многочисленных потомков Сигурда Хринга и даже стал конунгом в Уппсале, пусть и ненадолго. Так что в том походе сыновьями конунгов были только мы с Эйриком Энундсоном! Хотя Рорик был самый старший по возрасту, но он всего лишь хеертог Фрисланда, а не конунг. |