Книга Татьяна и Александр, страница 42 – Полина Саймонс

– Не дай ему умереть в этой стране! Неужели не понимаешь? Александр вот понимает. Я тоже. Почему ты не понимаешь?

– Александр ничего такого не понимает. Правда, сынок?

Александр молчал, не желая идти против отца.

– Видишь! – торжествующе воскликнула Джейн. – Прошу тебя, Гарольд. Скоро будет слишком поздно.

– Ты несешь чушь! Поздно для кого?

– Поздно для Александра, – побледнев от отчаяния, подавленно произнесла Джейн. – Ради него позабудь хотя бы на миг свою гордость. Прежде чем его запишут в Красную армию, когда в мае ему исполнится шестнадцать, пока всех нас не настигла трагедия, пока он еще гражданин США, – отошли его обратно. Он еще не отказался от своих прав на Соединенные Штаты Америки. Я останусь с тобой, доживу жизнь с тобой, но…

– Нет! – в ужасе воскликнул Гарольд. – Все вышло не так, как я рассчитывал. Послушай, мне жаль…

– Не жалей меня, подлец! Не жалей меня – я спала с тобой в этой кровати. Я знала, что делаю. Жалей своего сына. Что, по-твоему, с ним произойдет?

Джейн отвернулась от Гарольда, а Александр отвернулся от родителей. Он подошел к окну и выглянул на улицу. Был февраль, на улице темно.

За спиной он слышал разговор матери с отцом.

– Дженни, перестань, все будет хорошо. Увидишь. В конечном итоге Александру будет здесь лучше. Коммунизм – будущее мира, ты знаешь это не хуже меня. Чем глубже в мире пропасть между богатыми и бедными, тем более необходимым становится коммунизм. Америка – безнадежный случай. Кто еще, кроме коммунистов, позаботится о простом человеке, кто защитит его права? Просто мы переживаем сейчас трудный период. Но я не сомневаюсь: коммунизм – наше будущее.

– Господи! – воскликнула Джейн. – Когда ты остановишься?

– Не могу, – ответил он. – Мы должны довести дело до конца.

– Это верно, – согласилась Джейн. – Сам Маркс писал, что капитализм породит собственных могильщиков. Ты не думаешь, что, возможно, он имел в виду не капитализм?

– Вовсе нет, – возразил Гарольд. – Коммунисты не любят скрывать свои взгляды и цели. Они открыто заявляют, что их цели могут быть достигнуты только путем принудительного устранения существующих условий. Гибель капитализма неизбежна. Устранение эгоизма, жадности, индивидуализма, накопительства.

– Устранение процветания, комфорта, человеческих жилищных условий, личного пространства, свободы! – выпалила Джейн, пока Александр продолжал тупо смотреть в окно. – Вторая Америка, Гарольд. Вторая чертова Америка!

Не поворачиваясь, Александр представил себе сердитое лицо отца, огорченное лицо матери, а перед собой увидел тусклую комнату с отваливающейся штукатуркой, сломанный дверной замок, закрепленный изолентой, за десять метров почуял запах уборной, но не сказал ни слова.

До переезда в Советский Союз единственным местом, имеющим смысл для Александра, была Америка, где его отец мог взойти на трибуну и проповедовать свержение правительства США. Приходила полиция, защищающая это правительство, спускала отца с трибуны и помещала в Бостонскую тюрьму, где он отсыпался, остывая от своего мятежного рвения, а затем через день-другой его выпускали, и он мог с новой энергией просвещать интересующихся о прискорбных пороках Америки 1920-х годов. И если верить Гарольду, их было множество, хотя сам он признавался Александру, что никак не мог понять иммигрантов, наводняющих Нью-Йорк и Бостон, которые жили в ужасающих условиях, работали за гроши и заставляли поколения американцев краснеть от стыда, ибо иммигранты с радостью жили в ужасающих условиях и работали за гроши, и эта радость омрачалась лишь невозможностью привезти в Соединенные Штаты других своих родственников, которые стали бы жить в ужасающих условиях и работать за гроши.