Книга Дилемма дебютантки, страница 4 – Валери Боумен

Гнев вместе с разочарованием навалился на нее. Мужчина, на ожидание знакомства с которым она потратила целый сезон, оказался настоящим мерзавцем. Мужчина, которого, как ей мечталось, она полюбит и за которого выйдет замуж, оказался просто лошадиной задницей, лишенной всяких манер. Герцог Торнбери не имел ничего общего с воображаемым воздыхателем. Она не намерена выходить за эту надменную деревенщину, даже если он останется последним мужчиной в Лондоне.

На следующее утро Эйден Торнтон, герцог Торнбери, с жуткой головной болью стоял в роскошно обставленной гостиной городского дома своей матери. Ни свет, ни заря его поднял на ноги камердинер и вручил записку от герцогини с требованием явиться к ней не позже восьми.

Сейчас было без пяти восемь. Единственное качество, которым герцог мог гордиться, это пунктуальность. Это был результат уроков его отца, который приучил сына к точности с помощью ремня. Уже этим утром, щурясь от солнечного света, лившегося через массивные окна возле его огромной кровати, Эйден изо всех сил пытался вспомнить, что могло случиться в минувший вечер такого, что потребовало его появления перед матерью. Явно что-то из ряда вон. В его двадцать восемь мать уже давно перестала читать ему нотации, если это не был какой-то очень серьезный проступок. Похоже, до матери дошли какие-то слухи, и в этом не было ничего нового. Частенько она просто не знала, как реагировать на поведение Эйдена. Вот только вспомнить бы, что он выкинул на этот раз, чем разбудил в ней гнев.

Долго ждать не пришлось: герцогиня Торнбери, как обычно, дорого и безукоризненно одетая, стремительно вошла в комнату. Она всегда выглядела так, словно направлялась на бал или коронацию, даже если всего-навсего собиралась прочитать мораль своему сыну в собственной гостиной. Темные волосы с едва заметными серебристыми нитями были уложены высоко на затылке и закреплены бриллиантовой заколкой. Драгоценности сияли и на темно-красном шелковом платье с кружевными длинными рукавами и коротким треном. В свои сорок семь герцогиня по-прежнему производила потрясающее впечатление: красивая, умная и безукоризненно воспитанная. Как ей удалось столько лет прожить в браке с его отцом, настоящим моральным уродом, Эйден так никогда и не узнает. Любовь там явно была ни при чем — однажды мать намекнула ему на это.

Эйден кашлянул, прочистив горло. В такие моменты, как этот, требовалось начинать с комплимента.

— А, матушка, вот и ты. Выглядишь роскошно, как всегда, — он низко склонился перед ней, хотя голова отозвалась жуткой болью.

Герцогиня прищелкнула языком. Ее серо-зеленые глаза обежали сына с головы до ног.

— Боже милостивый, Эйден! Зато ты выглядишь так, словно тебя пожевали и выплюнули в игорном притоне.

— Полагаю, что ты совершенно права, — ответил он с кривой усмешкой, хотя, если честно, так и не мог вспомнить, где его носило прошлой ночью.

— Мне все известно об инциденте на балу у Шиллингемов, — заявила герцогиня. — Полагаю, это было до притона.

Ах да! Эйден щелкнул пальцами. Бал у Шиллингемов! Вот как раз туда он отправился прошлым вечером сразу после публичного дома, где весьма злоупотребил элем с приятелями. Вот только вспомнить бы, после какого… Их компания перемещалась из одного злачного места в другое в каком-то районе Лондона с сомнительной репутацией.