Книга Влюбленный маркиз, страница 31 – Валери Боумен

– Садись, – указал он на одно из кожаных кресел.

От него не ускользнуло, что волосы его упрямая сестра оставила распущенными и надела это чертово зеленое платье, с которым отказалась расстаться, но это можно отложить на потом.

Усевшись на самый краешек сиденья, выпрямив спину, она выжидающе уставилась на брата, словно понятия не имела, зачем она здесь.

Джастин покачал головой. Элизабет не из тех, кто станет отрицать свою вину, если и правда виновата, так что можно сразу перейти прямо к сути дела.

– О чем именно ты думала, когда нанимала Медлин?

– О том, что ее надо спасать от Генриетты Хезлтон, – ответила она не моргнув глазом. Элизабет явно готовилась к этому разговору. – Она же ее выгнала, знаешь? Прямо во время бала.

Джастин содрогнулся, опять ощутив чувство вины:

– Да, знаю.

Лиз положила книгу на стол:

– Когда мы вчера утром увидели Генриетту у модистки, она как раз хвасталась, что выгнала камеристку за кражу сережки. Я спросила, как ее имя, и как только поняла, что это та самая, твоя Медлин, сразу бросилась ее искать. Ты же знаешь: мама требует, чтобы я обзавелась камеристкой. И все знают, что Генриетта – это ходячий ужас. Я не могла позволить, чтобы бедняжку выбросили на улицу, тем более что Генриетта не хотела давать ей рекомендацию.

Так вот как Элизабет узнала о Медлин – столкнулась с Генриеттой! Спорить с доводами сестры он не мог, лишь настоятельно произнес:

– Она не моя!

– Разве? – удивилась Лиз, подаваясь вперед.

– Конечно!

– Ой, прости! Я думала, это ты рассуждал о ее неземной красоте, голубых глазах и ямочках на щеках, перед которыми и святой не устоит. Наверное, это был кто-то другой.

У него раздулись ноздри.

– Мне казалось, ты обещала не встревать в мои личные дела!

– Я и не встревала. Это у тебя был приступ красноречия, что, между прочим, совсем на тебя не похоже, вот я и решила оказать помощь. Ты хотел найти ту девушку – я и нашла.

Джастин потер лоб костяшками пальцев. Вот черт! С логикой Лиз не поспоришь. Он сам заговорил об этом, разве нет? Он когда-нибудь усвоит, что сестрам никогда не надо ничего рассказывать? Ни одной из них?

– Ладно. Может, я и говорил о ямочках на щеках, но это не делает ее моей.

Элизабет поерзала на кресле:

– Пусть это не делает ее твоей, но из-за тебя она потеряла работу и, значит, твой долг о ней позаботиться.

Джастин застонал, словно его ударили под дых, и вполголоса выругался. Ничто не могло вызвать в нем такое чувство вины, как эти слова сестры. И она не ошиблась.

Элизабет вскинула бровь.

– Наша семья была просто обязана дать Медлин место.

Джастин откинулся на спинку кресла и потер подбородок, в который раз проклиная всю ситуацию.

– Согласен, и она здесь останется, но хочу кое о чем предупредить. – Он понизил голос и подался к ней, изо всех сил стараясь изображать грозного главу семьи. – Даже не пытайся выступать в роли свахи: это недопустимо по многим причинам, – так что больше не посылай Медлин ко мне в кабинет. Это понятно?

– Ты позволишь ей остаться? – Лиз, добившись своего, медленно расплылась в широкой улыбке.

Джастин вздохнул:

– У меня нет другого выхода – это из-за меня она лишилась работы. Мне чертовски ее жаль.

– Ой, слава богу! – Лиз прижала руку к шее. – Я очень боялась, что ты ее выгонишь, и мне придется ходить на биржу в поисках другой камеристки.