Книга Невестам положено плакать, страница 22 – Александра Довгулёва

Конечно, она ни слова не сказала своей госпоже о своих опасениях, а материнское кольцо так и осталось на среднем пальце левой руки, где было ему и место.

* * *

Когда ночь опустилась на рощу у замковых стен, настало время собирать невесту в путь к холму, где ей предстояло стать королевой.

Три девушки были отправлены им в помощь. Тяжёлое платье, расшитое серебром и кружевом надевали медленно и величаво. Они говорили на английском, как она хороша. Гленна знала, что это часть обычая, так же, как и принцесса. Той явно этот обряд нравился куда больше, чем тот, что вчера совершил над ней старик.

Три слоя тонкой ткани с искусной вышивкой и украшениями из кружева, изображавшего цветы и птиц, были одеты поверх сорочки, которая была частью приданого невесты. В золотые волосы вплетали цветы боярышника. Длинная вуаль, до того тонкая, что казалось её сплели пауки, а не люди, ждала своей очереди. Ею должны были укрыть принцессу, скрывая точёную фигуру почти до самой земли, чтобы злые духи не наделали бед прежде, чем она взойдёт на свадебный челнок и по воде отправится к холму, где будет ждать её жених.

— Ты такая мрачная Гленна, что это даже смешно, — сказала, вдруг, Онора, когда девушка вплетала в её волосы обережную бусину, — это невестам положено плакать в день свадьбы и скорбеть о девичестве. Ты- то, нынче не невеста.

К счастью именно в этот миг, двери в комнату принцессы отворились, потому Гленне не нужно было отвечать, даже если бы Онора потребовала.

В комнату вошёл Тибальд в сопровождении слуги.

Он был облачён в красные одежды, совсем не подходившие к белым одеждам Оноры.

Гленна, как и другие служанки, поспешно отошла в сторону от госпожи и склонилась в поклоне. Растерянность на лице Оноры быстро сменилась радостью. Наигранной, как думала Гленна, но выглядевшей со стороны вполне искренней.

— Муж мой, — с придыханием сказала она, потупив взор, точно присутствие Тибальда вызвало в ней девичье волнение такой силы, что совладать с ни было трудно.

— Ещё не муж, — сказал Тибальд, голос его был напряжён, — или ты веришь в этот обряд, что проводил христианский священник?

— Другие дамы верят, — сказала она легко и улыбнулась до того обворожительно, что даже Гленна не могла не признать красоты её игры.

Тибальд усмехнулся. Внезапно, он в два длинных шага пересёк расстояние разделявшее их.

— Натерпится стать мне женой?

Онора посмотрела в его глаза открыто, даже вызывающе. Не слишком ли большую вольность проявила она в этот миг? Не выйдет ли храбрость боком?

— Я пройду все возможные обряды перед лицом всех богов и людей, что в них верят ради того, чтобы стать ею, — заявила она. Голос её отразился от стен и потолка, рождая эхо, которого в это помещении не было никогда прежде. Она могла бы в этот момент выглядеть особенно величаво, как истинная королева, если бы не Тибальд.

Холод мелькнул в его прежде безжизненных глазах. Он схватил её за подбородок, склонился так близко, что дыхание опалило губы принцессы. Гленна заметила, как у неё невольно сжалась челюсть. Должно быть, грубое прикосновение было для неё болезненным. Тибальд не собирался целовать Онору, как могло показаться со стороны. Вместо этого он сказал со странным, пугающим выражением.

— Тебе так хочется стать королевой, красавица. Тебе мало того, что в твоих жилах течёт королевская кровь, тебе недостаточно того, какая сила в ней заключена. Кровь королей — гуще прочей, она одна стоит сотни, тысячи жертв. Королевская кровь — ценность столь большая, что даже третья дочь чего-то стоит.