Книга Невестам положено плакать, страница 75 – Александра Довгулёва

— Ешьте же, — сказал он, глядя на хмурую девушку.

Она поспешила взяться за края супницы. Кашель, который она сдерживала всё это время, спешно вырвался наружу.

— Судя по всему, вас не было в замке Тибальда вчера, когда я его покинул.

Гленна, успевшая отпить немного тёплого бульона, чуть не подавилась. Она проглотила суп с усилием. Её не волновало, что Марик заметит это: она не при дворе и не на смотринах.

— Вы были в замке Тибальда? — спросила она напрямик.

Лорд задумчиво кивнул, его взгляд, внимательный и пытливый, стал ещё более заинтересованным. Гленне стало не по себе.

— Был, — ответил он, — этого скрывать нет смысла. Я везу послание короля Тибальда для нашего господина.

Внутри Гленны всё похолодело.

— Что же в этом послании? — спросила она.

Он покачал головой.

— Я могу только предполагать, — сказал Марик задумчиво, — а уж после того, как здесь появились вы, леди, полагаю все мои догадки окажутся неверными.

Он теребил в пальцах серебряный крест, который носил на длинной цепочке. Среди благородных всё чаще попадались те, кто носил украшения, указывавшие не только на высокий статус, но и на веру в нового единого Бога христиан. Гленна смотрела, как танцуют солнечные блики на полированных серебряных лучах. Смотреть на пальцы Марика, игравшие с драгоценностью, было проще, чем на его полное интереса лицо.

Они молчали. Закрытая изнутри на ключ комната не казалась Гленне безопасной. Гленна вообще не знала, где теперь могла бы чувствовать себя защищённой. Мысль о том, что Борс не пошёл за ней, когда она сама вложила ладонь в ладонь ирландского лорда, вовсе вызывала в ней ужасное смятение. Стоило лишь позволить осознанию этого заполнить разум — воздуха тут же переставало хватать.

В дверь постучали. Марик отпер дверь, не спрашивая: за ней стоял охранник. Тот не пустил бы никого чужого. Слуга поклонился низко, прошептал что-то так тихо, что Гленна не смогла разобрать. Марик достал из мешочка с серебром, который носил на поясе, не глядя несколько звенящих слитков, отдал слуге, а потом громко, так, чтобы Гленна уже точно услышала, сказал:

— Принеси хорошей браги, а лучше — мёда.

Слуга вновь раскланялся и вышел за дверь. В замке с щелчком повернулся ключ.

Марик вернулся к столу, Гленна старательно пила суп, хотя горло сдавило.

Они молчали, пока она не закончила, затем, Марик сказал:

— Вчера я был при дворе Тибальда.

Гленна посмотрела на него. Она не знала, что именно собеседник увидел в её глаза: испуг или удивление. Только тот, улыбнулся ей, точно провинившемуся ребёнку, которого не собирались наказывать за проступок, в котором он винился.

— Меня уверили, что королева Онора больна, что хворь её заразна, а потому увидеть её я не смогу. Это подтвердил лекарь, и посланный мной слуга, который теперь остался в замке Тибальда: ждать проявится в нём поветрие, или же пощадит.

В дверь постучали. Марик поморщился, но встал. В комнату вошла женщина с кувшином Лорд закрыл за ней дверь, а затем плеснул из кувшина в обе принесённые кружки. В воздухе запахло брагой и сладостями.

— Я поверил в болезнь королевы, — продолжил Марик, — только есть одна загвоздка.

Он ткнул пальцем в Гленну, точно она — царапина на поверхности искусно отполированного браслета, которая испортила весь труд несчастного мастера.