Книга Зов призрачных сердец, страница 81 – Татьяна Ма

– Шлиман нашел Трою, а я пока только вскрыл стол в забытой богом усадьбе Хворостиных, – хмыкнул Алексей.

Рада понимала, что Иволгин лукавит. Они вращались в одних кругах. И хоть и занимались разными отраслями науки, она прекрасно знала, что Алексей уже успел сделать себе имя и раскопать не одно древнее городище, которые разве лишь слегка уступали по значимости Трое.

– Что же в шкатулке? – Рада осторожно дотронулась до нее пальцами.

Алексей повертел ее в руках и поднес к свету.

– Здесь весьма примитивный замок, – сделал вывод он.

– Но у нас нет ключа.

– Такое я и без ключа вскрою.

– Ах да, у тебя же целая гора отмычек.

– И ты должна быть мне за это благодарна, – ухмыльнулся он.

– С чего бы это? – Рада скрестила руки на груди.

– Потому что, не будь здесь меня, тебе было бы скучно и страшно.

– Вот уж нет! – фыркнула Рада, но тут же почувствовала, как ее щеки вспыхнули.

«Хорошо, что здесь достаточно темно, чтобы Иволгин не заметил этого», – подумала она.

Алексей тем временем уселся на стул, разместив шкатулку на свободном краешке стола, и принялся вскрывать замок. Тот поддался практически мгновенно, и Рада нависла над плечом Алексея, чтобы посмотреть, что же они нашли.

– Два ключа, – сказал он, доставая находку.

Ключи были разными, но оба выполнены в виде старинных церковных крестов. Один совсем простой, без каких-либо украшений или знаков на нем, а второй имел витиеватые завитки, напоминающие ветки плюща, которые обвивали перекладины креста.

В воздухе витало ощущение чего-то таинственного. Тусклый свет фонаря создавал причудливые тени на стенах. Раде показалось, будто фигура на картине пошевелилась и слегка повернула голову.

– Смотри, – удивленно сказал Алексей и указал на крошечные буквы, выгравированные на задней стороне того ключа, что был лишен орнамента. Латинская надпись гласила: Tempus est custos veritatis.

Глава 45

1780 год

Холод проникал сквозь тонкую ткань платья, заставляя княжну Елену дрожать и стучать зубами. В темнице царила кромешная тьма – такая плотная, что казалось, ее можно было потрогать руками. Первые часы заключения слились в бесконечный кошмар. Сначала Елена кричала, звала отца, прося вызволить ее. Умоляла, рыдала, молилась… Только все было без толку. Потом силы покинули ее, и Елена опустилась на пол возле двери, которую скребла, срывая ногти. Когда она умолкла и прислушалась, то не расслышала ничего. Вокруг было темно и так тихо, что Елена могла слышать стук собственного сердца.

«Неужели это конец?» – разносилась в голове тревожная мысль. Неужели отец уморит ее здесь, в подземелье усадьбы, в котором когда-то держал ее мать прежде, чем казнить. Прочитав те строки, Елена не могла поверить написанному, но теперь… Теперь она понимала, что совсем не знала своего отца. Какой глупой она была, когда решилась рассказать ему об Алёше в надежде, что он примет их любовь и отпустит ее замуж за простого мужика.

Мысли княжны тут же повернулись к возлюбленному. Он ведь будет ждать ее совсем скоро, а она… Она не придет. Неужто ее сгноят здесь или все же выпустят, когда придет время идти под венец с ненавистным Щетининым?

– Нет, – пробормотала Елена, – уж лучше умру здесь.

Ее голос глухим эхом отбился от каменных стен и укатился куда-то вдаль, а потом вернулся… смехом. Елена сжалась в комок, в ужасе всматриваясь в темноту. Ей казалось, что она теперь не одна. Кто-то медленно вышагивал, меряя неуверенными шагами помещение, вздыхал и плакал, перемежая всхлипы смехом.