Книга Еще одна жизнь злодейки. Трилогия, страница 467 – Анна Верещагина

— Ты же знаешь. Я принадлежу другому мужчине, поэтому обладать мною ты не можешь.

Выражение его лица в этот момент было таким милым: брови угрожающе сведены, а глаза горели адским пламенем, когда я поднесла кинжал к своей шее.

— Я знаю, о чем ты думаешь, Карлос… Наверняка: «Если не моя, то ничья»? Как видишь, я могу сделать это вместо тебя, но... Будешь ли ты удовлетворен моей смертью?

— Диана, убери лезвие.

— А что, если я случайно испорчу это прекрасное лицо? — Холодный металл коснулся моей щеки, а глаза Карлоса на секунду задрожали. — Ведь именно из-за этого лица, что ты впервые увидел на портрете, мне приходится переживать всё это. Будь оно неказистым или даже отвратительным, посмотрел бы ты на меня тогда? Не уверена.

— Диана! — Рыкнул он, подтягиваясь на руках о борт бассейна.

— Но-но! — Махнув лезвием и приставив его снова к шее. — Не нужно шокировать меня своим естеством. Всё-таки я пока невинна и прекрасна.

Взгляд мужчины медленно опустился к моим ногам, и только тогда я заметила длинный волнистый локон, стелящийся по мрамору и его руке.

— Я не угрожаю тебе, ни в коем случае. — Отбросив от себя острое орудие, я перешагнула преграду в виде кучи одежды. — Просто хочу напомнить, что я не вещь и у меня есть право выбора. Жить или умереть, быть сговорчивой милашкой или упрямой сукой... — Последний раз взглянув на холодное выражение лица Карлоса, я продолжила свой путь, не оглядываясь. — Решаю я, а не ты.

* * *

Маленькие снежинки, медленно колышась из стороны в сторону, ниспадали с черного неба. Вечер был холодным, а воздух морозным, от чего у печальной Эйрин выступали слёзы. Аккуратный девичий нос пронзала боль после глубокого вздоха, и она, съёжившись, натянула на лицо мягкий плед из ангорских нитей.

Дарсийка, осознавая, что столь поздняя вылазка может ей навредить, всё же вышла в заснеженный сад, которым каждый день любовалась из своих окон.

Тяжелый вздох вместе с горячим паром сошёл с её губ и превратился в белое облачко, за которым она сумела рассмотреть кого-то, медленно гуляющего вдоль кованной изгороди сада, покрытой тонким слоем снега. Глядя на фигуру с прищуренными глазами, Эйрин, не задумываясь, шагнула ей вслед. Девушке показался знакомым тонкий силуэт, скрытый в темноте, и она смогла распознать его.

Зена была одета в тонкое платье-комбинацию и шаль, при виде которой у принцессы от холода свело челюсть ещё сильнее.

— Какого дьявола? Зена, ты сошла с ума!?

— …Рин?

Словно не осознавая происходящего вокруг, девушка медленно обернулась к спешащей ей навстречу сестре.

— Почему ты здесь? Ты же заболеешь…

Лицо Эйрин на мгновение застыло после того, как она это сказала. Её сестра была словно призрак, смотрящий на неё, не узнавая.

— Так, ладно… — принцесса взяла за руку сестру после того, как набросила ей на плечи ангорский плед, и увела за собой. — Давай уйдем отсюда и поговорим в комнате.

Причитая, Эйрин увела сестру с мороза в глубь королевского замка. Она знала, что её сестра страдает бесконтрольными ночными видениями.

— Ты в порядке?

Остановившись в темном пустом коридоре, освещенном скудным и играющим светом от факела, дарсийка обернулась.

Светловолосая Зена, казалось, уже пришла в себя, но слабость на её лице не сходила.

— Мне снилась теплица, освещённая лишь луной и звёздами, полная пустых птичьих клеток и мёртвых птиц, которые должны были в них жить.